За гранью круга 4 | Владимир Д (Фантастика)

Не знаю, господа, как у вас, а лично у меня отпало всякое желание встречаться с пришельцами. Проку от них мало, зато неприятностей хоть отбавляй! Дома с соседями отношения испортились, и на работе из-за них дела пошли не так гладко, как раньше. Шеф зверем теперь смотрит, дескать, много пью, мелко копаю. А что можно разглядеть в музейный телескоп?

Вот и сейчас сижу, фиксирую переменные звезды в районе Большой Медведицы. Чушь какая — то, блажь шефа. Сам не знает чего хочет. Видеть этот участок неба больше не могу! И оборудование, и мебель тоже раздражают. Перестановку сделать что ли? Говорят, помогает от депрессии.

Ну надо же, в столе огурец засохший валяется! С того раза остался. Хех! Лети туда же, подлец!
Ладно, шут с ней, с перестановкой, будем делать фото дальше, благо у компьютера память бездонная.

О! Кажется облачка появились… Скоро, глядишь, и работа закончится. Тоже неплохо. Однако, облако больно странное… вид какой-то не обычный, и движется, кажется, прямо на нас. Зафиксируем и его. Точно, объект уникальный. Повезло! Начальство будет довольно. Ой — ё-ё-й!

Через мгновение в воздухе рядом с объективом возникло нечто полупрозрачное, слегка фосфоресцирующее, напоминающее человеческую фигуру в белом балахоне. Фигура легко просочилась через купол обсерватории и повисла над столом.

— Привет! — раздался дребезжащий голос откуда-то из глубины балахона.

От страха меня прошиб холодный пот, а горло, напротив, пересохло.

— Ну что же ты каждый раз так пугаешься? Так ведь и заикой остаться можно. Не бойся, я это, я — твой визави из «ХИ-мерного».

Таких сюрпризов я никак не ожидал!

— Неужто опять попал в точку локальной сингулярности? — просипел я и снова не узнал свой голос.

— Ну знаешь, у тебя явно мания величия! Два раза в одну и туже точку сингулярности огурец не падает. Вероятность этого события… сейчас … сейчас посчитаю…. не могу. Ужас! Вот что значит быть не в своем уме, в смысле не в пяти с половиной мерном.
Я понимаю, ты слегка удивлен, сейчас все объясню. Дело в том, что у нас кризис. Я тебе уже говорил: мы развиваемся гораздо быстрее вас, вот очередное пересечение и произошло. Поэтому меня переместили лишь в 3,14-ое с копейками пространство. Сэкономили, называется! Академики! Болтайся теперь, как гов...гов...э-э-э... ну, в общем, как говорящее привидение. Мне самому неприятно, а главное, жутко неудобно, только и могу, что звуковые колебания создавать! Ну куда это годится?!

Я попытался было проглотить несуществующую слюну, вместо этого получился глубокий вздох, но мне все же стало легче.

— А почему ты…вы в простыне?

— Да не простыня это, а лабораторный халат такой выдали. Храм науки, слава богу, от бани пока еще отличаем. На рукавах тоже сэкономили. Экономисты, блин!

Последнее замечание, особенно последнее словечко, меня убедили окончательно.

— Неужели, чтобы получить немного информации об экономике надо кого-то посылать в иной мир? Это при вашей-то технике? Сам говорил, что дорого, — я уже полностью овладел собой.

— Ну, конечно, можно проще. Но для этого шефу думать надо, работать, а он привык одни указания давать, и чтоб не возражали. Он у нас, как Бог: сказал — и стало!

— Так ты что же, в иррациональном пространстве? Разве такое возможно?

— Еще как возможно! Ну практически в иррациональном. Это еще что! Вот ты думаешь, где душа перед реинкарнацией обитает? В мнимом пространстве! Да что там душа! Возьмем ваши электроны: где они, по-твоему, находятся во время перехода с одной орбитали на другую? Вот то-то и оно!
По настоящему, квантовые скачки только с пространствами и происходят, все остальное лишь их наполнение всякой всячиной. Пространства, батенька, это такая штука! Кванты малюсенькие до предела, впрочем, о их размерах говорить бессмысленно, сам понимаешь, и осциллируют они непрерывно, частота максимальная, причем, чем выше порядок пространства, тем выше скорость. В сущности на это еще ваш старик, Эйнштейн, указывал: «Другими словами, часы в некоторой точке идут тем быстрее, чем больше в ней скорость света, определенная с их помощью. " Это многое объясняет. И главное — эти величины постоянны. Во всяком случае, изнутри отклонений не заметишь. Эталон! Вот тебе универсальные единицы измерений, все другие по большому счету — лишь производные...
Однако извини, но мне, пожалуй, лучше уйти. Сейчас твой шеф войдет и шею тебе намылит. Мужайся!

Пришелец плавно, как в кино, вплыл в стену, отделяющую кабинет заведующего от приборного зала. Действительно, в ту же минуту дверь кабинета отворилась и из него вышел заведующий.

— Чем занимаемся? Небо хорошее сегодня! Приятно!

— Как вы сказали: фиксирую объекты. W Большой Медведицы.

— Дайте-ка взглянуть! Ну вот, прекрасные снимки! А говорите, оборудование плохое. Можете, когда захотите! Так… замечательно… и здесь тоже…и здесь…ведь можете. А это что такое? На облако не похоже… А тут? А это что за мерзость такая? Черт знает что наснимали! Вот вам наглядный пример, как не следить за оборудованием. Объектив грязный, а протирочные средства употребляем не по назначению! Съемку ведем не думая, не глядя! Радиотелескоп нам подавай! Премиальные!

— Объектив чистый, сами посмотрите, — буркнул я. — Объект такой появился, вот я его и сфотографировал!

— Появился, говорите. Откуда? И куда же он делся, по-вашему?

— Трудно сказать! Объект необычный…

— А, по-моему, обычное разгильдяйство!

Нервы у меня не выдержали, и я, еле скрывая раздражение, заявил:

— Возможно он у нас в обсерватории. Поймите, это крайне важно. Крайне!

— Это уже интересно! Продолжайте! Я вас внимательно слушаю. Очень внимательно! — с саркастической ухмылкой перебил меня начальник.

— Возможно объект… ну...вернее…инопланетянин в вашем кабинете.

У меня, кажется, снова выступил холодный пот — точно не помню.

— Восхитительно!

Шеф степенно подошел к двери и, настежь распахнув ее, широким жестом пригласил меня войти.
Я уже понял все! Шаркая одеревенелыми ногами, я медленно вполз в кабинет и тут же плюхнулся на первый попавшийся стул.

Разумеется, в помещении никого не было!
Начальник царственно уселся в свое кресло. Наступила отвратительная тишина. Но прерывать ее первым нельзя! Кто первым произнесет хоть одно слово, тот проиграл. Первым заговорил начальник, но так тихо и по-отечески, что мне стало его даже жаль.

— Вам, я вижу, нездоровится, идите домой, выспитесь. Потом поговорим. Идите, идите! — лицо шефа приобрело человеческое выражение.

Я вывалился из кабинета весь в поту. Угораздило же так опростоволоситься!
Как побитая собака, брел я по ночному городу к дому. Мысли путались. Хорошо еще, что живу недалеко. Единственным желанием было скорее принять душ и лечь в постель.
Однако выспаться было не суждено. Когда я вошел в комнату, то с ужасом увидел в ней парящего в воздухе пришельца. Нет, я не испугался, просто такое неслыханное вероломство никак не вписывалось в мои представления о высокой нравственности гуманоидов пятого с половиной порядка.
Визави словно прочел мои мысли и противно-дребезжащим голосом заявил.

— Полностью согласен с тобой. Хамство! А куда деваться? Я и так твою соседку привел в обморочное состояние. Не беспокойся, все с ней будет нормально. Гарантирую. Ладно, дело-то житейское.

На меня вдруг навалилось какое-то безразличие к происходящему, хотя еще мгновение назад я готов был спустить пришельца с лестницы. Впрочем, как бы это получилось?

— Ну, садись, раз пришел. Гостем будешь!

— Садись, говоришь? Грешно смеяться над…э-э-э…не совсем полноценными людьми! Но я тебя прощаю!

— Большущее спасибо! Уважил так уважил! Второй раз, между прочим, пытаешься попасть в квартиру без спроса. Кстати, а как ты узнал, что шеф сейчас войдет и устроит разнос?

— Тоже мне бином Ньютона! Как говорится: “Элементарно, Ватсон!“ Я думал ты догадался… Э-э-э. Вот, что значит быть не совсем в четырехмерном пространстве — мысли четко читать не могу. Одни неудобства от этих иррациональных пространств. Ну жутко неудобно!

Короче, если ты нарисуешь на бумаге человечка со всем его устройством, ты же будешь видеть, что у него внутри, потому что ты в более высоком измерении, а для других нарисованных человечков это будет тайной за семью печатями. Так и здесь. Мне, право, неловко, но я все содержимое и даже мысли вижу. Отсюда знание языка, поведения, и прочее. По этой же причине мне ваши стены не преграда.

— То есть ты хочешь сказать, что для нас ты Бог! — апатия моментально улетучилась. — А я, выходит, после реинкарнации …
Меня снова бросило в пот.

— Ну ты, батенька, и хватил! Скромнее надо быть, скромнее. Лучше выпей чистенького, он у тебя в кухонном шкафчике на верхней полке припрятан. Легче будет. Впрочем, не надо, а то у меня слюни потекут через все этажи аж до центра земли.

— От тебя, батенька, с ума сойдешь! Перл за перлом! Прямо-таки, перловку завариваешь круче некуда! Сплошное несварение от нее! — волна злобы снова накатилась на меня.

— Вообще, как ты там у себя выглядишь? Фотографию, показал бы, что ли, привез бы что-нибудь полезное, а то лишь выпивать да закусывать прилетаешь.

— Эко тебя разбирает! Прямо на вселенский конфликт напрашиваешься! Фотографии или голограммы, конечно, показать можно, да только толку от этого, все равно ничего путного не увидишь. Вот они, трехмерные мозги — плоско мыслишь, батенька. Ну пораскинь ими хорошенько!
Фотография — это проекция трехмерного объекта на двумерное пространство. Здесь тебя трехмерное воображение выручает, тебе все понятно. А двумерным существам, если бы они существовали, ничего бы понятно не было. А спроецируй такой объект на одномерное, на отрезок, и ты ничего не увидишь. То-то! Голограмма — это всего лишь проекция пяти с половиной мерного пространства на трехмерное, ничего разобрать нельзя.

И привезти ничего интересного не могу: на границе измерений преобразование материи произойдет. Вот тебя в принципе взять с собой можно было бы, свернул в трубочку и взял, но толку для тебя, сам понимаешь, совершенно никакого и, извини, от тебя тоже.

— То есть, как это в трубочку? Почему это там проку нет, а здесь есть? Что это за фамильярности такие? И потом, сам вон с вещами появляешься, а привести ничего не желаешь. Хоть ты и светишься, но темнишь! Я тебя насквозь вижу!

— Ошибаешься, ты сквозь меня видишь, а насквозь — это я тебя, почувствуй разницу. Называть тряпки вещами — ты меня разочаровываешь.
Ну виноват, виноват, каюсь, прости! Тут все просто. Ты же можешь для удобства транспортировки свернуть лист бумаги, и нечего при этом с изображением не случится, потом, когда надо развернуть. Здесь аналогично. Тебе, наверное, и впрямь отдохнуть надо — плохо соображаешь. Вижу вопросов у тебя масса, все сразу узнать хочешь. Изволь по порядку.

Ракет или других подобных транспортных средств для перемещения к вам никаких не нужно — это понятно. Здесь своего рода ускоритель нужен. Энергии, правда, немерено тратиться, особенно на обратном пути, КПД низкий. Сам на досуге посчитаешь. Тут все просто — это из закона эквивалентности вытекает.
Вижу, про устройство вселенной прямо-таки разжигает спросить. Должен разочаровать тебя: для нас ваша вселенная — большая редкость, мало что о ней пока знаем, а наша для вас — математическая экзотика. Забавный парадокс. Скажу лишь, что темная материя расширяется с меньшей скоростью, чем обычная. Статико-динамический дуализм. Еще есть белая материя, но ее крайне мало. Это белое пятно науки, потому так и называется. Предполагается, что это остатки материи еще от предыдущего Взрыва. Вселенные словно раздувающиеся с разными скоростями многомерные матрешки, одна в одной. Иногда взаимодействуют. Я с удовольствием еще с тобой пообщался бы, но пора готовиться к возвращению. Из рациональных пространств всегда много медленнее перемещаешься. Зато эффекты куда спокойнее. Замечаешь, светиться чуть сильнее стал? Свечение — признак работы маячка, без него не найдут.

— Да уж, будь добр, давай без погрома. Моя квартира, знаешь, не приспособлена для высоконаучных экспериментов. До сих пор последствия ощущаю.

— Это ты про диван? Прости. От меня здесь ничего не зависит. Ладно, не огорчайся, дело-то житейское.
Проку тебе от меня, действительно, мало. А какие полезные знания ты бы смог передать первобытному человеку за несколько мимолетных встреч? В этом-то и беда! Я-то нужную информацию уже считал, ты даже и не заметил; пожалуй, это хорошо. Правда, прежнего интереса у шефа нет. У нас реорганизация научных учреждений. Теперь академиков не будет. Приличной таблички ни на дверь, ни на памятник не повесишь.

Вообще, у нас при каждом кризисе глобальные пертурбации устраивают. Правильно делают! Только так и надо! Вот сейчас глобально денежную систему модернизируют. Вместо энергии пространствами расплачиваться будем. Одобряю, пространств у нас много. Конечно, и здесь без потасовок в правительстве не обходится, естественно, из-за принципиальных пустяков. Одни предлагает назвать новую валюту химерой — очень точно. Другие считают, что надо подчеркнуть пространственную составляющую, требуют назвать хихиками. Ну и пошло-поехало: что это вы хихикайте над нашей валютой, а вы зачем химеры пропагандируете?
А у вас, я вижу, как-то вяло с кризисами борются. Энтропия системы виновата: постоянно растет.

— Вообще-то, у нас тоже весьма умные предложения есть...

— Извини, извини, мне, пожалуй, пора! Когда, где и в каком облике еще явлюсь, не знаю. Жаль! Ты мне очень симпатичен, в этом Мире ты единственный мой друг. Все-таки хорошо, когда с собой дружишь, — визави тяжело вздохнул и легко уплыл через стену на кухню.

В это время раздался звонок в дверь. Я открыл, на пороге стоял участковый, а за ним соседка из боковой квартиры.

— Здравствуйте! Чем обязан? — я был немало удивлен.

— Да вот жалуются на вас, говорят, притон устраиваете…

— Да, да! Сама сегодня видела голого мужчину в простыне, нагло разгуливающего перед дверью. И двигался, как наркоман! Я давно подозревала, может он и сам наркоман. Проверить надо, — перебила соседка, — Я чуть со страху не умерла! Правда, подробно не разглядела. Сами знаете какое у нас на лестницах освещение.

— Что вы такое говорите? Можете пройти и посмотреть, у меня нет никого.

И тут из дверей соседки выплыл мой визави и дребезжащим голосом громко произнес:

— Без паники, господа, и излишнего фанатизма! Все нормально! Я всего-навсего ваша галлюцинация и уже ухожу! Провожать меня не надо! Я этого не люблю!

Соседка завизжала, закатила глаза, и мягко опустилась на пол. В последнее мгновение участковый успел-таки ее подхватить. Я бросился за водой. Когда прибежал обратно, то пришельца уже не было. Соседка приняла горизонтальное положение и, отшвырнув предложенный мной стакан, стала кричать на участкового, что она честная женщина, а мы пьяницы и бабники. Я ушел и, что было дальше, не знаю.

Все это крайне неприятно! Вот как ночи с пришельцами проводить! Кошмар!
Угораздило же меня огурцами швыряться!

Не засоряйте, господа, мировое пространство пищевыми отходами. Очень вас прошу! И не только, как астроном.

А может, что-то дельного из наших встреч еще получится? Как знать?

Продолжение следует

За гранью круга 4Владимир Д

За гранью круга 4
Владимир Д