Однажды N поморщил губы, проснулся, как всегда пока всё ещё бывало, что, лично для меня, удивительно, перевернулся на правый бок, чтобы зафиксировать слегка ноющую печень, потряс головой, стряхнул с лица дурнопахнущий галстух и привычно полез в карман брюк за сигаретами и синим носовым платком в клетку. Сигарет была смятая пустая пачка, а а вот платка вообще почему-то не не было. Зато он обнаружил в кармане гвоздь. Да не простой какой-нибудь, пускай даже «двадцатку» — а целый ржавый ж/д костыль. «И где же это я подобрал эту хреновину?» — удивилился Никифор (а это был он), — Может, кто-то из недоброжилателей подбросил?.. А главное — зачем? — что мне теперь с ним делать?.. А-а-а-а.. Это, наверное, когда мы с Петуховичем не смогли дойти до дома и на путях залегли!.. Наверное, он (гвоздь) просто лежал где-то совсем рядом с моей широко раскинувшейся рукой… А, может, я его вытащил.. выдрал… прям их рельса, из шпалы то есть.. Я помнится, тогда такой сильный был, приподнятый… что мы там горланили напоследок?… «Lady Stardust» из Дэвида Боуви, кажется… или «Wild Is The Wind»? Один хрен. Здорово! Никифор поднёс костыль к близоруким глазам и стал вертеть, внимательно разглядывая металл и ржавчину… «Ого!.. 1839 год.. Офигеть и не встать… Это что ж такое получается… За сто лет до моего года рождения в аккурат… И что… Уже построили?… уже ездили… туда-сюда… в город, на дачу… Обалдеть и не встать! Надо позвонить Петуховичу… вспрыснем это дело», — Никифор полез в задний карман приспустившихся брюк, проверить заначку. Одна из рук была почему-то сильно вывернута, локоть красовался прямо впереди, поэтому пришлось другой. И обомлел. В заднем кармане был маленький дамский пистолет. « Это ещё что за причуда такая?!… с утра пораньше (на самом деле близилось ночь). «Неужели я кого-то застрелил… вот так вот прям, на месте, не проводя никакого следствия.. О, ужас!!..» Страшно разболелась голова, как молотом ударили… Может, и вправду какой-нибудь нетрезвый железнодорожник зацепил?.. Но почему боль подоспела только сейчас, так не вовремя? «Скорее всего, мы были не одни — с нами были какие-то женщины… две… возможно, четыре… Зачем?.. Зачем нам понадобились эти лишние двое свидетелей??.. Вероятно, их-то и пришлось убрать… Да у нас… Да у нас руки по локоть в крови!.. «Алло!!.. Петухович!.. На твоей манишке есть следы крови?.. А.. Дай-ка я тебе сейчас ещё раз позвоню…» Никифор попробовал встать, но не смог, ноги были связаны какими-то грязными простынями. Брючины штанов изодраны вклочья. Никифор схватился действующей рукой за голову — оттуда посыпались окурки… Тоненькие, в помаде, дамские… «У-у-у, су…!» «Что же делать... что же делать…», — эта противная мысль трепыхалась в больной голове, как раненная птица в небе, селезень, например… Головная боль нарастала и начинала принимать размеры… комнаты... «Какой пошлый гостиничный нумер!.. Что мы тут и с кем, вытворяли?». В этот момент кто-то твёрдой рукой поднёс к запёкшимся губам несчастного бутылку коньяку… Это был, высокий, лысый, сухой старик, с квадратным подбротком и шрамом во всё лицо, по-видимому, как раз Петухович. «В чём дело, Серш? Где мы? И зачем здесь столько кроватей?». «Я-то знаю, но тебе это уже не понадобится», — процедил Петухович. «Как так?.. Почему это, мой вечный любезный друг?» «А помнишь, как ты в пансионе Мадам Ко-ко дал мне пендаля при девчонках?.. Ссскотина… А помнишь… А помнишь, дрянь такая, как несколько позже, когда мы получали наши троечные аттестаты и когда я выходил к проректору… или декану… не помню… — Ты поставил мне ножку? И мне пришлось случайно поцеловать грязные ботинки Афтандила Чхеидзе… А??... Теперь всё вспомнил, сопляк, дошло наконец до тебя, близкорукий идиот?!.. Заметь — я дал тебе напоследок насладится природой, полежать в пучках ж/д травы… Вдохнуть запахи дров и мазута, которые все мальчики любят с детства.. Да, были и б… Шесть штук.. Пять негритянок и одна примкнувшая к ним железнодорожница, шведка по происхождению… Тебе и этого мало??..» «А… а.. пистолет, а простыни.. а весь этот странный нумер, полный английского гобелена, с китайскими шёлковыми обоями?.. Что за маскарад?.. Что за странности происходят вокруг всех нас последнее время?», — пролепетал Никифор и неожиданно нажал на крохотный почти курок… Маленькая аккуратная дырочка заалела на напудренном лбу несчастного, целовавшего когда-то грузинские ботинки, Петуховича… «Чисто индус какой-то!», — из какого-то нашумевшего в детстве кино!», — мимоходом подумал Никифор. Петухович несколько раз негромко икнул, сказал что-то навроде: «это не я, простите, братцы» и всем своим двухметровым грузным телом повалился на Никифора. Хрустнула подъязычная кость. Скупая слеза, медленно формируясь, вытекала из потухающего глаза Никифора. В нумер тихонько постучала горничная: «Ребята… Что там у вас происходит?»
…«Боже, а кроватей-то сколько!» — удивилась нянечка. Она подошла к Никифору с Петуховичем. «Пистолет!.. Хорошо бы засунуть его в задний проход вот этого лысого, но это не сильно этично», — рассуждала она, запихивая пистолет в рот Никифору. — «Хозяин не одобряет наличие оружия а своём заведении… Меня могут уволить». Покончив с этим она вошла в ванную комнату с бассейном… «Вау!.. Тысяча негритят!!.. Да здесь штук пять, не меньше, негритянок и одна совсем белая, и все неопознанные!». Буфетчица покинула ванную и вернулась к Никифору с Петуховичем. «Надо всё здесь прибрать как следует, не ровен час нагрянет полиция». Она сорвала галстух с Никифора, наскоро поводила им по трупам, не забывая залезать в карманы, подошла к дверям, хорошенько протёрла дверные ручки, засунула галстух запазуху и захлопнула дверь, закрыв её изнутри… Шучу!.. там был старый добрый самозахлопывающийся английский замок! «Ну, вот и хорошо», — шёпотом сказала она и медленно, чему-то улыбаясь, заскользила по тёмному, мягкому коридору в свою прачечную. Она сильно поводила полными юёдрами и периодически её било о стенки. Wild Is The Wind… Дэвид Боуи как всегда пел про любовь. Заметьте (если Вы трепетно- внимательны), даже здесь, в нашей весьма щекотливой — да попросту дурацкой! — ситуации её, любви, тоже немножечко Было… Она, вообще — повсюду. Проверять не надо. Поверьте.
30.03.2023 Сусанин без лесов и болот. Почему несомненен подвиг костромского мужика?
О том, что совершил Сусанин, нам известно благодаря царю Михаилу «Кроткому», который в 1613 г. не знал, что его спас Иван Сусанин. А узнав и удостоверившись в том, что его не водят за нос, поступил так, как велит совесть, и наградил потомков героя.
: 535 
: 0 
