Альманах «Снежный ком»

www.snezhny.com



Вена | Карибджанян | Рассказы |

Вена - Карибджанян


 


 Много-много лет назад она сказала Карлу с нежностью:


 — Вы нравитесь мне. Особенно тем, что носите лакированные туфли и любите черный цвет.


 Почему-то Карл вспомнил эти слова, когда он вышел на сцену и очутился лицом к лицу с двумя десятками слушателей. В этот момент Карл ощутил на своих плечах вес каждой прожитой за 63 года минуты. «Их так мало…» — огорченно и зло подумал он. Но страна была чужая и почти неизвестная, и не оставалось ничего иного, как начать играть.


 Воздух наполнял его легкие, а он в свою очередь вдыхал жизнь и музыку Легара в позолоченную валторну. О, Вена, завтра он уже будет дома. С ним на сцене была фрау Л., она аккомпанировала на фортепиано и в те моменты, когда валторна замолкала, лились стройные и упругие звуки. Пока играла фрау Л., Карл отошел в сторону и, внимая ей, рассматривал немногочисленных слушателей, сидящих в зале.


 Концерт закончился взрывом аплодисментов, музыкантов несколько раз вызывали на сцену. Им принесли цветы. Целая охапка белых тюльпанов, строгий букет неизвестных ему цветов лилового оттенка, и розы, розы, розы — для фрау. Карл взял себе странные лиловые соцветия. Зажав под мышкой валторну, он наклонил букет к лицу, чтобы ощутить аромат незнакомых цветов. И в бумажной обертке нашел белый прямоугольник.


 


 Он повертел в руках конверт, и хотел было распечатать письмо, но в этот момент его под руку подхватил директор филармонии и что-то затараторил на плохом немецком. Потом они пили шаманское в маленьком баре, где почти не было посетителей. Директор филармонии расточал комплименты фрау Л., и всё время дружески похлопывал Карла по руке. «Я устал и хочу домой, а ещё целых 10 часов отделяют меня от Вены» — грустно думал Карл, когда их везли в гостиницу по ночному городу.


 Утром небо заволокло тучами. Карл лежал возле самого окна и смотрел на тяжелые облака. Он с ужасом представил, что его  рейс отложат, а в зале вылета время растянется в бесконечность. Гостиница была отвратительной — уродливые лепные потолки, жесткие кровати, блеклые занавеси и тусклые обои. Серое утро пятном расползалось по стенам его номера. Карл посмотрел на часы — половина седьмого.


Он не выспался, от шампанского болела голова и хотелось поскорее уехать. Карл успокаивал себя, что уже этим вечером он будет вдыхать аромат венских улиц, веселых булочных, услышит, как гудят маленькие прогулочные пароходики на Дунае. «Я становлюсь капризным стариком…»


 


 Самолет плавно качнулся и наклонился вправо, когда его колеса оторвались от земли. Карл посмотрел вниз на город, который оставлял позади. Миллионы крыш и ровные квадратики полей. Он вспомнилпро письмо, которое нашел в цветах. Кажется, засунул его в карман, так и не прочитав. Хорошо, если в брючный, ведь фрак остался в багаже. Помятый конверт. «Для Карла» — гласила надпись на немецком. Он разорвал его, вытащил и развернул письмо. «Вы ничуть не изменились — всё также носите лакированные ботинки и, наверное, любите черный цвет.»


 


 Карл долго смотрел на эти строки, положив письмо себе на колени. Когда стюардессы начали разносить вино и закуски, он крепко спал. Внизу уже синели Альпы, а Карлу снились крошечные пароходики и мягкий шелест Дуная.