Альманах «Снежный ком»

www.snezhny.com



Чужое счастье | Ирина Власенко | Рассказы |

Чужое счастье - Ирина Власенко

В одном провинциальном курятнике жила-была курочка Маша. Так себе, ни пава, ни ворона, обычная пеструшка. И нести бы ей простые яйца, как всем остальным. Да только захотелось Машеньке — непременно золотых. Только не было у неё для этого ни папы-олигарха, ни влиятельных родственников, ни талантов особых, а потому, практически, никаких перспектив. Таких цыплят в наших городских курятниках, как у барбоски блох. И жизнь их — чартерная китайская одежонка по три юаня за мешок. С виду — пестрая, но дешевая и никчемная. «Ну, что таких ждет? — думала Маша. — Школа, техникум. В лучшем случае, институт, потом замужество, если повезет. А там дети, пеленки, кухня, развод, новое замужество, опять развод. Нудная работа, пьяница-муж, дети-оглоеды, внуки еще хуже. И всю жизнь, как по пятам, досада на собственную судьбу. Нет уж, мне надобно другое счастье!»
И Маша принялась старательно нести свое золотое яичко. Ждать, что вот-вот вдруг ни с того, ни с сего свалится на голову чудо. Ждала, бедняжка, день и ночь. Карты раскладывала, звезды считала. Совпадения подгоняла. И трепетно оберегала свою надежду — отравленную воду единственного на весь скотный двор корыта, что и отчаяться не дает, и жажды не утоляет.
Маша была фантазеркой. Каждый день она заводила в голове одну и ту же любимую мелодию о своем золотом счастье. И так мучительно и жадно его ждала, что оно и явилось. Совсем так, как мечталось. Прямо с неба свалилось.
Как-то вечером, возвращаясь домой со склада, где работала учетчицей, Маша оступилась и грохнулась прямо на заплеванном асфальте, как раз под тускло горевшим фонарем. И все потому, что руки её были заняты двумя пакетами с недоучтенными изделиями шарикоподшипникового завода.
Привычка к присвоению чужого имущества, вероятно, унаследованная от матери-несушки, заставляла Маняшу методично таскать домой всякую дрянь. Для какого фига ей нужны были эти подшипники, она не знала. И все же чувствовала своим долгом потянуть малость железяк. Однажды они, между прочим, спасли её от хулиганов. Нарвавшись на жесткое сопротивление, те свалили от греха, так и не сообразив, что перед ними не терминатор, а просто баба.
Но сегодня подшипнички подвели. Как гири, припечатали к земле. Растянулась Маняша на асфальте, раскинув руки как крылья. Едва фонарный столб головой не сшибла. Зато перед самым носом вдруг обнаружила предмет, вид которого произвел в её голодном нутре сладостный желудочный кульбит. Перед ней лежал кошелек.
Не глядя на ссадины и ушибы, учетчица вскочила и, бросив свои подшипники на произвол судьбы, ухватила находку.
Нельзя сказать, что именно таким она видела свое золотое яичко. Порой оно представлялось вовсе не материальным. Но в ту минуту оказалось совершенно узнаваемым. Вот же оно, само в руки упало!
Маша дрожащими пальцами обтерла счастье о джинсы и осторожно заглянула внутрь.
Взгляд потомственной несушки, молниеносно оценил цвет купюр и размер привалившего богатства. Под ложечкой приятно заныло. Ах, как кстати! Как раз нужно пальто купить, а ещё… и тут в голове её стремительно понеслись картинки давно откладываемых, но таких желанных чудес.
Маша предусмотрительно отошла в тень, оглянулась по сторонам. И не найдя вокруг ни одной живой души, стремительно пересекла улицу по направлению к дому.
Подшипники остались лежать под одиноким ночным фонарем. А Маша, едва ворвалась в квартиру и захлопнула за собой дверь, открыла тугой кошелечек и с удовольствием предалась изучению его содержимого.
Несколько дисконтных карточек, квитанции об уплате коммунальных услуг (с адресом и даже телефоном владельца кошелька). На мгновение в её голове мелькнула мысль о том, что можно найти хозяина и вернуть деньги. Какая глупость!
Так, что еще? Визитка парикмахера, стоматолога, лотерейный билет. Дата розыгрыша завтра.
Легкие деньги оттягивали ладони, разжигали нетерпение. Маша, не снимая куртки, пошла на кухню, зачерпывая половником прямо из кастрюли, наспех заморила червячка. И, прихватив большую сумку, отправилась в ночной гипермаркет. Откуда только силы взялись?
Уставшая и счастливая, навьюченная свежо хрустящим полиэтиленовым счастьем, вернулась она домой под утро, насытив под завязку алчное желание обладать. С трудом разделась и без сил упала на диван. Ей снились бесконечные супермаркетовские ряды, яркие шмотки, этикетки, ярлычки. Все эти нагромождения, искушения, вопящие маркеры изобилия, накрывали её волной неведомого удовольствия. Утром она распаковала пакеты с консервированной едой и яркими безделушками, которые раньше обходила стороной. И была крайне удивлена тому, как мало оказалось покупок и как быстро кончаются деньги. Спустила всего за несколько часов. И только сейчас подумала, что на них вполне можно было протянуть до зарплаты. И что? Она опять на мели. Вот курица!
Немного погрустив о своем легкомыслии, Маша принялась примерять обновки. Большая часть из них разонравилась ей тут же. Совершенно ничего не подходило: ни цветом, ни фасоном, ни размером. Она осерчала, швырнула шмотки в шкаф и плюхнулась в кресло перед телевизором, возвращаясь к привычному ожиданию своего золотого яичка.
Начался воскресный розыгрыш лотереи. Маша машинально считала шарики, выпадавшие из барабана, думала о своей невезучести и вдруг вспомнила, про билет. Она нагнулась за ним к журнальному столику. И вдруг вытянулась, как струна. Цифры, указанные там, в точности совпадали с номерами шаров. Проверила дату и чуть не описалась от радости. В её билете были правильно угаданы все шесть цифр! А это значит…
Это значит, что она стала счастливой обладательницей 13 миллионов.
Маша пыталась взять под контроль мозговое цунами, которое уже дважды за такой короткий промежуток времени накрыло её с головой.
А на следующий день, не успев еще до конца понять своего счастья, зачем-то вновь отправилась на склад. Будто кто позвал: «Цып-цып-цып…» Двенадцатичасовой рабдень, скоростной перекус на ящиках, перекуры у мусорного контейнера, хамство грузчиков, ночное рандеву с Серым у него на квартире, скомканный поспешный секс под бутылочку какого дешевого кислого винца.
Счастье временно пришлось отложить по той простой причине, что Маша еще не придумала, что же она будет делать с такой офигенной кучей денег. Не то, чтоб она совсем была дурой, но так внезапно обрушившееся богатство вогнало её в состояние некоторой заторможенности.
Целый день она старательно затыкала свой болтливый рот, который вот-вот готов был раззвонить о радости всему белу свету. Радость эта, как чуткий заяц, дрожала где-то в середине Машкиного живота, то и дело вытаскивая наружу свои длинные уши и готовясь сорваться с уст. И только когда пришла сменщица Дарья Петровна, не выдержала. Закудахтала. Ко-ко-ко о богатстве, ко-ко-ко… и цифру назвала втрое меньшую и сразу предупредила, что хочет купить дом.
Дарья Петровна слыла бабой умной и предприимчивой, кроме подшипников зачем-то тянула домой доски от поддонов, на которых складывали товар. Зачем они ей были нужны в малогабаритной городской квартире, никто не ведал. Но уважали.
Петровна намек поняла. И затаилась в ожидании развития событий.
Слух о том, что Маняша выиграла четыре миллиона, с быстротой реактивного истребителя разнесся среди друзей и родственников, ближних и дальних знакомых. Как? Это осталось загадкой, ведь Дарья Петровна дежурила в ночную смену практически в полном одиночестве. Разве какая крыса разнесла, пробегая транзитом к близлежащей помойке.
Однако, наутро половина небольшого городка, где обитала наша героиня, уже активно планировала, как распорядиться чужими деньгами.
— Мань, давай свой бизнес замутим! — предлагал Серый, отрыгивая кисловатый перегар и пряча глаза в пол.
— Маша, ты должна помочь своем брату выбраться из тюрьмы! — говорила мать, которая не поленилась притащиться с другого конца города, чтобы удостовериться в подлинности информации.
— Ты должна поделиться с коллективом! — советовал коллектив.
— Дай мне, как своей лучшей подруге, у тебя же так много, — просила подруга.
— Твоя святая обязанность не оставить без внимания родственников. Мы ведь тебе всегда помогали. Помнишь прошлым летом…
Звонки начались прямо с утра, едва богачка выпросталась из похмелья.
Странное дело у Маши вдруг появилось такое количество старых и новых друзей и подруг, что она даже засомневалась в своем былом одиночестве. Они наперегонки предлагали ей услуги, свое общество, преданную дружбу, которая естественно бескорыстна и базируется исключительно на искреннем желании помочь. Странная популярность среди мужчин, привела к тому, что у неё не переводился не только секс, но и весьма серьезные и вполне пристойные предложения выйти замуж. Маша не стала долго тянуть. Она выбрала первую приглянувшуюся ей мордашку и тут же влюбилась в неё без памяти, совершенно потеряла голову, стыд и совесть, подвинув всех остальных претендентов, в том числе и Серого с его совместным бизнесом.
Свадьбу сыграли помпезную, но быструю. Будто гнался кто. Рванули на огромном океанском лайнере в роскошный тур по Западному Средиземноморью. Италия — Франция — Испания — Тунис — Мальта, в прекрасной каюте, в богатой одежде, с широко открытыми глазами и ушами, которые никак не могли привыкнуть к обилию впечатлений и звуков. Маняшу так и подмывало во все время плавания стибрить что-нибудь со стола, нажраться впрок или потянуть прекрасные пушистые махровые полотенца и халаты, которые меняли три раза в день. Чем невероятно её смущали, потому что она по привычке запасливого вора методично прятала их в сумку.
Когда круиз закончился, молодые вернулись домой в новенький коттедж, который купила, не мешкая, мать мужа.
Маша не успевала констатировать приобретения. У неё кружилась голова от любви, счастья и прочей ерунды, сопровождающей безбедную и свободную от ежедневного труда жизнь. Как-то само собой все счастливо устраивалось.
Её свекровью, по счастливой случайности, оказалась Дарья Петровна, шафером на свадьбе — начальник склада, а посаженым отцом — хозяин шарикоподшипникового завода. Как это произошло, она не стала углубляться. Куриными мозгами особо не пошевелишь. Да и неохота. Пусть все течет, как течет. Они умные, образованные, во всем разберутся. Деньги-то её! О том, что на её денежки как-то незаметно был замешан чужой семейный бизнес, Маша догадалась только тогда, когда они вдруг закончились, остались долги и кредитные обязательства, в которых она подписывалась не глядя. Их нужно было гасить. И постепенно с молотка пошли все приобретения. Будто на скотный двор вдруг зашла большая корова и слизала все своим огромным языком. Так Маша потеряла коттедж и машину, и даже старую свою однокомнатную квартиру, в купе с мужем, коллекцией подшипников, махровыми полотенцами, тесными сапогами и шмотками, брошенными когда-то в шкафу.

***
Из-под замызганной безразмерной куртки выглядывало что-то жеваное, неопределенного цвета: то ли рубаха, то ли платье. Драные джинсы, изрядно поношенные, но все еще сохранявшие в отдельных местах свой первозданный цвет, отчасти заставляли сомневаться в половой принадлежности их владельца. Но он повернулся и оказался женщиной.
Сегодня тётя Маша была счастлива, ей удалось раздобыть бутылочку дешевой палёнки. Намереваясь выпить её в одиночестве, без Серого, она зашла в парк, выбрала пустую скамеечку и, вытащив из кармана ломоть хлеба, открутила крышку пузыря. По её лицу скользнула сладкая улыбка блаженного предвосхищения праздника. Бомжиха прищурилась, глядя на теплое весеннее солнце, расслабленно и счастливо вздохнула, испытывая высшую степень благодушия и умиротворения.
По глянцевой от солнца дорожке парка шла респектабельная парочка. Хорошо одетые, богатые люди. Мужчина (что-то до боли знакомое было в его чертах) остановился у торговки с цветами. Достал из внутреннего кармана бумажник и купил своей даме цветы. Она благодарно улыбнулась, и они последовали дальше, совершенно довольные друг другом. Проходя мимо тети Маши, о чем-то оживленно заспорили, и мужчина, пытаясь положить бумажник в задний карман брюк, случайно уронил его на землю. Он не заметил потери. У него таких кошельков, видать, как гуталину на гуталиновой фабрике.
В парке пустынно и тихо. На тропинке лежит золотое яичко.
Тетя Маша на мгновенье выныривает из своего благодушия и внимательно на него смотрит. Внутренне она вскакивает, готовая кинуться к нему. Внешне — все так же неподвижна, останавливается взглядом, замирает. Целая жизнь проносится перед ней. Она опрокидывает бутылочку и одним залпом выпивает её всю до дна. Затем смачно занюхивает водку хлебом. И вновь погружается в свою нирвану. Ей и так хорошо.
Зачем ей чужое счастье!