Книжный магазин «Knima»

Альманах Снежный Ком
Новости культуры, новости сайта Редакторы сайта Список авторов на Снежном Литературный форум Правила, законы, условности Опубликовать произведение


Просмотров: 437 Комментариев: 0 Рекомендации : 0   
Оценка: -

опубликовано: 2014-11-02
редактор: За водна Я апель sin k@


У муравьев зимой сонные глаза | Алина Нечаева | Рассказы | Проза |
версия для печати


У муравьев зимой сонные глаза
Алина Нечаева

Красивая, умная, добрая, Алла из всех вариантов распределения выбрала детский дом в 40 км от столицы.
    В ней был один, даже не недостаток- недочет: раскачивающаяся походка,
    результат не выявленной вовремя дисплазии. Во всем остальном Алла казалась совершенством-так считали четверо девчонок, вместе с ней пришедших тогда в детский дом. Странно- уж она-то могла позволить себе более престижное местечко. Родители: Мария Абрамовна и Иосиф Заманович-известные в столице юристы. Дядя и вовсе референт большого партийного деятеля. Но ни энергичный протест матери, ни более мягкий отца не смогли поколебать решения. Дядя неожиданно встал на Аллину сторону. И Марии Абрамовне ничего не оставалось, как отправиться вместе с дочерью в эти самые Радошки искать для нее жилье. Леокадия Львовна Потоцкая («прекрасная полячка»-иронизировали потом девчонки)сдала комнату.
    Воспитанниками Аллочки стали второклассники. Напарница, 50-летняя Валентина Михайловна, более 20 лет проработавшая в детском доме, с сомнением посмотрела на красивую, со вкусом одетую девушку, покачала головой, потом предупредила:
     — Не вздумай, Аллочка Иосифовна, в них влюбляться.
    К чему это было сказано, Алла тогда не поняла. Валентина Михайловна показалась суховатой, строгой и неулыбчивой. Дети, правда, слушались ее беспрекословно. Она не пропускала ни одной мелочи: ни плохо заправленной кровати, ни положенной не на место вещи, ни непромытой зубной щетки, ни болтовни за обеденным столом. Не говоря уже о более серьезных прегрешениях. Тут же следовало наказание. Не повышая голоса, Валентина Михайловна отводила нарушителя в бытовую:
     — Посиди один, подумай о своем поведении.
    Или лишала мультиков, выставив из игровой в коридор. Она никогда не гладила их по голове и уж тем более не обнимала. «Молодец»» и для мальчиков, и для девочек было главной похвалой. И странно — они были счастливы это услышать.
    Преисполненная желанием нести разумное, доброе, вечное, Аллочка распахнула душу 29 второклассникам: 16 мальчикам и 13 девочкам.
    Слегка насторожившись при встрече, они к концу дня стояли на головах, тысячу раз назвав Аллу Иосифовну по имени, подержав ее за руки, заглянув в глаза, спешно, отталкивая друг друга и обижаясь до слез, рассказали о себе, о своих мечтах, показали заветные открытки фотографии, потрогали сережки и кулончик. Дым стоял коромыслом. Растерявшаяся Аллочка не представляла, как можно укротить эту орду. На помощь пришла работавшая по соседству Людмила Адамовна. Быстренько навела порядок, надавала искренних, добрых и полезных советов. Когда-то она сама через это прошла и хорошо понимала состояние девушки.
    Опустошенная, обессиленная Аллочка долго вечером рассказывала Зое, с которой стала делить комнату у пани Потоцкой, о первом страшном рабочем дне.
    Потом был второй, третий и так далее…
    Мучительную неопытность преодолевала страстным желанием согреть, обласкать, понять, помочь. Они это почувствовали. Но дым по-прежнему стоял коромыслом, и порядок в комнатах, кровати поправляла сама, отправив детей в школу. Так и пошло: у Валентины Михайловны ходили по струнке, у Аллочки устраивали раскардаш. После очередного замечания старшего воспитателя она прямо на глазах у детей расплакалась. Мгновенно притихнув, дети окружили и со страхом наблюдали Аллочкины слезы. Некоторые девочки завсхлипывали вместе с ней. Услышав, Алла отняла руки и увидела 29 пар глаз. Это был перелом. Они кинулись к ней, стараясь прикоснуться, погладить, успокоить.
     — Вы только не плачьте, Алла Иосифовна!
    Едва хватило сил опять не расплакаться. Вечером на удивление быстро умылись, улеглись и успокоились. Обходя перед сном комнаты, Аллочка каждого погладила по голове и поцеловала.
    -Я не могла по-другому, — вечером рассказывая Зое, она как будто оправдывалась.
    -Ты же живой человек, что чувствовала, то и сделала, — Зоя со всем согласилась.
    Вот только Валентина Михайловна Аллочку не одобрила.
    -С ними так нельзя. Кто в жизни с ними нянькаться будет? Ты подумала об этом?
    Не подумала. Но по-другому не могла. Была уверена: если им недодали близкие, должна она, раз судьба их свела.
    А как по-другому? Вот с тем же Носоновичем? Дивный голос. Он даже сидя в бытовой поет. Когда Алла первый раз услышала — не поверила .Высокий, чистый, ясный голос звенел и бился в темном коридоре. Да, он непоседа и шалун, но ведь Богом-то поцелован. Аллочка решила показать Игоря дальней родственнице, солистке оперного театра. Пока же разучила с ним алябьевского «Соловья», попросив Марину Михайловну, музыкального руководителя, показать верхние ноты. И на всех детдомовских концертах Носонович теперь пел «Соловья», неизменно срывая бурные аплодисменты и маленьких, и больших.
    А что делать с Колбиком? Лопоухий, белобрысый живчик больше 5 минут усидеть на месте не мог. Изгнанный из игровой, он расковыривал стенку в коридоре, откручивал все пуговицы на рубашке, до крови сгрызал ногти. Можно до бесконечности наказывать, но толку никакого.. Как -то обходя перед сном комнаты, Алла обнаружила пустую Колбикову кровать. Притихшие пацаны показали глазами. Оглянувшись, увидела Колбика на шкафу. Забраться незадачливый верхолаз сумел, а вот спуститься уже не смог. Рассердившись, она в наказание не стала ни гладить, ни целовать.
    Прямо на выходе ее перехватил Юрочка Лагирь.
    -Алла Иосифовна, только не уходите. Там Колбик сильно плачет.
    Сердце сжалось, когда увидела, как захлебывается Колбик. Она поняла тогда, почему они замирают, когда она заходит вечером в комнаты.
     — Только бы не прошла мимо, только бы не забыла меня…
    Оказалось,
   
    страшней наказания для них нет. А Юрочка Лагирь? Самый спокойный, жалостливый, такой худенький. Да, буквы у него до сих пор налезают одна на другую, образуя арабскую вязь, таблица умножения никак не укладывается в голове. Его можно посадить на стул и через 2 часа найти в той же позе, но если кто-то плачет, он всегда оказывается рядом, вытирает слезы, гладит по волосам, нашептывает что-то успокаивающее. Его раз в месяц навещает бабушка, худенькая, с большими руками, вечными слезами в глазах. Она привозит моченые яблоки, какие-то булочки, горстку карамелек. Сидя у бабушки на коленях, Юрочка грызет яблоко, прижимается к бабушкиному лицу и считает себя самым счастливым на свете. А все остальные, по очереди якобы отпросившись в туалет, пробегают мимо, отчаянно завидуя и страдая.
    Обычно, после таких посещений дети становились неуправляемыми. И неважно — девочки, мальчики… Драка следовала за дракой. Визжали, царапались, кричали, плевались.
    В бытовую вбежала Маша Самойлова, яркая, крупная, сильная, она, как боб среди горошин.
    -Алла Иосифовна, скорей! Там на Красовскую нашло!
    Люба Красовская, бледненькая, худенькая, с громадными серыми глазами, тонкими чертами лица, прямыми светлыми волосами, запомнилась, Алле сразу. Застенчивая улыбка, чуткость, деликатность, тонкая наблюдательность вызывали нежность. Девочка всегда замечала, что и шарф, и перчатки, и сумка одного цвета, лак на ногтях и помада одного оттенка. Заглянув в глаза, Люба или начинала тоже грустить, или тихонько расцветала. И вот на нее что-то «нашло». С этим Алла еще не сталкивалась.
    В комнате все было разбросано, кровать взрыта, стулья перевернуты, везде клочки бумаги. Испуганные девочки жались к своим кроватям. Сидя на полу в углу, Люба, оскалившись, выла, тупо, монотонно, раскачиваясь из стороны в сторону. Платье порвано, волосы взлохмачены…
     — У нее бывает, — Маша была спокойней всех.
     — Беги за доктором! — Алла присела перед девочкой.
    Тоска и боль изливались из серых глаз. Протянутую руку Люба оттолкнула. Александр Яковлевич, детдомовский айболит, пришел сразу с лекарством. Доктору Любочка подчинилась. Он уложил ее на быстро поправленную девочками кровать, дал лекарство, стал что-то тихо наговаривать. Девочки неслышно принялись наводить порядок. В коридоре шептались:
    -На Красовскую опять нашло.
    Никто этому не удивлялся. А воспитательнице впору было самой пить успокоительное.
     — Что с ней?
    Доктор покачал головой:
     — А что вы хотите? У нее на глазах мать несколько раз вешалась. Сейчас в психушке, больше никого.
     — Как же ей помочь?
     — Семья нужна, любовь, ласка и терпение — больше ничего.
    Не знал Александр Яковлевич, что его совсем простая фраза едва не проросла поступком, чуть не перевернувшим жизнь нескольких людей.
    Следующую смену Алла ждала с волнением- как там Люба?
    Люба была нормально — как обычно. Мягкая, грустная улыбка, распахнутые серые глаза, тихие слова:
     — А вы сегодня очень красивая!
    Душа задрожала.
    Вечером Любочка подала свернутый листок:
     — Я вам стихотворение написала, только прочитайте дома.
    Алла прочитала:
    Мне становится грустно,
    Когда вас не вижу,
    Но радуюсь сильно
    Если просто думаю о вас.
    На этом же листке Алла написала:
    Все будет так, как я хочу,
    Как было решено:
    Доверюсь первому грачу
    И вылечу в окно!
    И солнце снизу горячо
    И близко подойдет,
    Ко мне на правое плечо
    Присядет и взойдет!
    И будет- шелковая тень
    Летящего плетня,
    И свет — до слез
    И в рост весь день
    Трава и ребятня.
    Они перекликнулись, воспитанница и воспитательница, почувствовав друг друга.
    А потом случилось вот что.
    Во время прогулки девочки подобрали котенка, отнесли на конюшню, попросили конюха не выбрасывать. А через несколько дней на руках и шее появились пятна.
     — Вот мурзы непутевые, — быстро выяснив причину, ругалась медсестра. Два раза в день Эмма Ефимовна стала «мазать больки». Проверили весь детдом. Лишай обнаружился только у Аллы Иосифовны.
    Родители, поначалу надеявшиеся, что блажь с дочери соскочит быстро, пришли в ужас. Они еще не знали, что ждет впереди.
    Аллочка месяц пролежала в больнице. С Зоей, часто навещавшей, разговор крутился вокруг детей, неизменно выходя на Любу. Заподозрив непраздный интерес, Зоя попыталась вызвать на откровенность. Откровенничать до времени Алла не стала.
    Первой, кого увидела Алла, выйдя на работу, была Люба — она стояла на входе. Дрожали губы, сжимались-разжимались кулачки, сияли глаза, но подошла к Алле только вместе со всеми. А вечером, когда Алла, как всегда обходила комнаты, Люба обняла за шею и прошептала на ухо:
     — А вы знаете, что у муравьев зимой сонные глаза?
    Алла кивнула:
     — Знаю.
    Это была последняя капля. Алла объявила, что хочет удочерить Любу. Ожидавшая чего-то подобного, Зоя ничего не ответила.
    А через несколько дней Любу отправили в пульмонологический центр в столице — у девочки не проходил сухой кашель. Алла навещала ее, приносила гостинцы и игрушки. Все девочки тогда были увлечены маленькими куклами-голышами, пупсиками. Люба тоже.
    У ничего не подозревающих родителей окольными путями выведала, какие документы нужны для удочерения, начала обдумывать все дело.
    Через месяц Любочку выписали с неутешительным диагнозом — были серьезные проблемы с легкими, требовалось длительное лечение в специализированном санатории.
    Из клиники Алла Любу забрала не утром, как положено, а вечером и привезла к себе домой.
    Ошарашенные родители при девочке не посмели ничего выяснять. На то и был расчет.
    Оробевшая Любочка, стесняясь чужих людей, остановилась у порога, напуганная великолепием красивой квартиры.
    Мария Абрамовна схватилась за сердце, Иосиф Заманович растерянно улыбался и хмыкал. А Аллочка первым делом наполнила ванну и усадила страшно смущающуюся девочку в душистую пену. Любочка еще больше распахнула глазищи и только несмело улыбалась, ничего не понимая. За все время она только прошептала «здравствуйте».
    После ванны, укутанная в Аллочкину одежду, Люба оказалась на кухне. И здесь она молча вертела головой, напряженно следя за тем, что делает Алла. Не утерпела -заговорила только когда увидела, как заваривается чай
     — А зачем вы эти черные козявки заливаете водой?
    Тут только Алла поняла, что Любочка, как и все детдомовцы, не знает, что чай надо заваривать. Для них он всегда готовый на столах.
    Алла не оставляла девочку ни на секунду, понимая- родители при ребенке не станут задавать неудобные вопросы.
     — Мама, все потом, поговорим потом, не волнуйся, — остановила заглянувшую на кухню мать.
    Спать Любочку уложила с собой. Уставшая от новых впечатлений и переживаний девочка уснула сразу, крепко, двумя руками схватив Аллину руку. А Алла не спала. Ее саму потряхивало от того, что задумала, от ожидаемой схватки с родителями, от того, где искать сторонников и помощников, и главное: удастся ли задуманное? А если нет? Что тогда будет с этим сероглазым мотыльком?
    А этот мотылек едва переступил порог детдома голосом, какого Алла даже не подозревала, захлебнувшись от восторга, сообщил:
     — Дети, я была у Аллы Иосифовны!
    Состоялся разговор с родителями. Это был разговор слепого с глухим. Неописуемый родительский ужас и ее яростная решимость столкнулись лоб в лоб.
    Ночью Зоя проснулась от непонятного звука, он шел со стороны Аллочкиной кровати. Быстро вскочила, включила свет. Аллу бил страшный озноб, стучали зубы, дрожала кровать. Попыталась укутать, прижала к себе, уже догадавшись о причине. Принесла горячий чай, все выслушала. Не знала, что говорить и делать.
    Приступы стали повторяться после каждой поездки домой. Однажды Алла не приехала.
     — Зоенька, Аллочка в больнице — приезжай, — Мария Абрамовна по телефону больше ничего не сказала.
    Алла оказалась в психиатрической клинике. Не в той страшной, с железными дверями и решетками, а в больше напоминающей пансионат. Правда, был высокий забор и охранники, но палата напоминала гостиничный номер, было свободное общение с посетителями. Потом Зоя узнала- список посетителей строго выверен, но была видимость свободы и самостоятельности, и увиделась она с Аллой только спустя 2 недели. Подруга была мягкая и милая, много рассказывала о приятном молодом докторе, о гипнозе, об ароматерапии, о музыкальной комнате. Предупрежденная Зоя читала стихи Ахматовой из случайно купленного крошечного сборника, восхищалась Светланой Данилюк в роли цыганки Азучены — в очередной раз всем коллективом слушали Верди-, собиралась на концерт М.Плетнева, жаль, пока без Аллочки.
    В клинике Алла провела 2 с лишним месяца. За это время Мария Абрамовна и Иосиф Заманович нашли правильного жениха. Борис был старше на 10 лет. Инженер по образованию, работал фотокорреспондентом в республиканской газете. Знакомство состоялось еще в клинике. Жених и повел себя правильно-он внимательно слушал, многое понимал и принимал — Аллочке с ним было спокойно.
    Свадьба состоялась через 3 месяца после выписки. По совету приятного доктора Аллочка уволилась из детского дома. Забирать документы ездила вместе с Борисом.
    Второклассники прыгали и визжали, Любочки среди них не было. Валентина Михайловна объяснила, что ее полтора месяца назад отправили в специальную лесную школу- санаторий.
    -Я никогда больше не буду работать с детьми.
    Дочку Алла назвала Любочкой.

 




комментарии | средняя оценка: -


новости | редакторы | авторы | форум | кино | добавить текст | правила | реклама | RSS

26.03.2024
Русский Прут. Красную армию не остановил даже «майор Половодье»
Гитлеровские войска от русских прикрывали не только грязь и бездорожье, но и шесть (!) рек — Горный Тикеч, Южный Буг, Днестр, Реут, Прут, Сирет. В течение месяца эти реки были одна за другой форсированы частями 2-го Украинского фронта.
25.03.2024
Кастинг на фильм про Жириновского возобновят из-за ареста Кологривого
Андрей Ковалев уточнил, что съемки фильма затормозились и скоро будет объявлен новый кастинг.
25.03.2024
В Болгарии нашли подземный зал при демонтаже памятника Советской армии
Городской совет рассмотрит отчет о международном конкурсе идей будущего объекта на месте памятника.
25.03.2024
Концерт с доставкой на дом. Автоклубы открыли сезон гастролей
К концу 2024 года в российских регионах появится 500 новых автоклубов, которые сделают культурные мероприятия доступными жителям самых отдаленных уголков.