Книжный магазин «Knima»

Альманах Снежный Ком
Новости культуры, новости сайта Редакторы сайта Список авторов на Снежном Литературный форум Правила, законы, условности Опубликовать произведение


Просмотров: 772 Комментариев: 1 Рекомендации : 0   
Оценка: 5.00

опубликовано: 2014-06-14
редактор: Лазер Джей Айл


Кое-что о Джо (III & IV) | Робин | Фантастика | Проза |
версия для печати


комментарии автора

Кое-что о Джо (III & IV)
Робин

............................. ЧАСТЬ III ..............................
   
   
    1. Взлом
   
    Это утро не задалось с самого начала. С Мирозданием всегда так. Только подумаешь, что все наконец-то наладилось, как оно тут же вытворяет с тобой одну из своих злых шуток.
    Для начала я въехал в чугунный столбик ограждения на стоянке.
     — Джо, тебе вредно спать одному, — проворчал старый Пит, выбираясь из своей будки.
    Как приятно, когда все в курсе твоей личной жизни: Анита третьи сутки торчит в институте — у нее эксперимент в разгаре. Не сказать, что мне ее не хватало, но … Да, было приятно просыпаться рядом с ней по утрам.
     — Да — да, Пит, ты прав, — сказал я, выйдя из машины, — разберешься сам? — я посмотрел на помятый радиатор своей машины.
    Пит махнул рукой, и я пошел. Элис маячила у пропускной рамки, и меня охватило неприятное предчувствие. Машинально пройдя охрану, я устремился к ней, а она ко мне.
     — Элис, что такое?
     — Шеф тебя ждет. Внизу, — прошептала она мне в ухо, воткнув выразительный взгляд в пол.
     — Ладно, я туда, — я направился к лифтам, но увидел, что шеф уже стоит в закутке у лестниц.
    Он едва заметно кивнул головой, и мы вместе начали спускаться. Шеф не проронил ни слова, пока мы не оказались в подвале. Он легко дернул меня в угол. «Слепая зона», — мелькнуло у меня в голове. Оглянувшись еще раз, шеф заговорил.
     — Джо, у нас проникновение в хранилище. В твой сектор.
    Волосы у меня встали дыбом.
     — До приезда ФБР я хочу, чтобы ты посмотрел сам. Ты понимаешь?
    Я медленно кивнул.
     — Я хочу знать, что пропало. Не все, что там было, было обнародовано по тем или иным причинам. Я должен знать, что они забрали. Ты помнишь все, что там было?
     — Да, — кивнул я, пытаясь сообразить, что и для чего там могло кому-то понадобиться.
     — Пойдем.
    У хранилища стояла наша охрана. Они безмолвно расступились, пропуская нас, и снова сомкнули плечи, едва мы прошли.
    Я сразу прошел к стеллажам своей лаборатории. Черт… Все перевернуто.
     — Ничего не трогай, только смотри, — быстро предупредил шеф.
     — Сразу не понять — все разбросано…
    Мой взгляд блуждал по перевернутым ящикам, вытряхнутым бумагам, валяющимся повсюду деталям и неработающим прототипам.
     — Накопитель? — одними губами спросил шеф.
    Я сунул руку в карман и помахал накопителем, осматриваясь по сторонам. Я даже близко не мог понять, что и кому могло здесь понадобиться…
     — Машина?
    Я тряхнул дипломатом в руке.
     — Нужно надежное место, — пробормотал шеф.
     — Вот здесь было надежное место! — воскликнул я, — дверь взломана? Как они вошли?
     — Вероятно с помощью карты-ключа. Служба безопасности проверяет сейчас все записи.
    И тут у меня возникла одна мысль. Я быстро открыл дипломат и достал недавно собранный мною прибор. Он был похож на маленький ноутбук.
     — Что это? — шеф устало потер лоб.
     — Я собрал его сразу после накопителя и машины. Он показывает изменения в темпоральном поле — разрывы, диффузии… — я активизировал прибор и смотрел на экран, внутри все было стянуто в холодный узел от страха того, что мои подозрения могли подтвердиться.
    Прибор начал считывать информацию с поля и загружать в виде цифр на экран. Считав первую порцию данных, я шумно выдохнул и провел рукой по волосам.
     — Что? — тихо спросил шеф.
     — Это не машина…
     — Слава Богу…
     — Это накопитель. Кто-то разворачивал здесь свое время… След биоимпульса одного человека… Сейчас запишу, — я внес импульс в память прибора и посмотрел на шефа, — биоимпульс — это как отпечаток пальца: у каждого свой. Даже круче — его не подделать. Я смогу его опознать, — я закрыл прибор и убрал в дипломат.
     — ФБР, специальный отдел, — донеслось до нас из коридора.
    Я быстро сунул в дипломат пару вещиц с пола и встал рядом с шефом. После короткого представления ФБР занялись делом, а мы с шефом вышли. В холле он кивнул в сторону улицы, и мы вышли из института.
    Шеф Нортон заговорил только, когда мы встали у фонтана в парке.
     — У кого еще есть накопитель? — спросил он.
     — Я собрал один, — я опустился на скамейку.
     — Макс мог собрать второй?
     — Нет, он сейчас кроме межпространственной «двери» ничего не видит, — махнул рукой я.
     — Меж… Чем он занимается?
     — Идея моментального перехода из одной точки пространства в другую. Пока наземно. Но он метит в Космос.
     — И что? Далеко он продвинулся?
     — Все пока даже в цифрах не прорисовывается, пусть занимается, — я достал сигареты, — лишь бы меня не трогал.
     — Бросай курить, — шеф сел рядом.
     — Бросишь тут, что ни день, то праздник!
     — Кто еще знал о накопителе?
    Я сам всю дорогу думал об этом. Кто?
     — Я, вы и все. Даже Макс не знал.
     — Кто имеет доступ в лабораторию?
     — У нас спецзона, — я выпустил дым и стряхнул пепел с сигареты, — Элис, лаборатория Аниты в нашем блоке…
     — Анита знала?
     — Нет, — я покачал головой.
    Шеф выразительно посмотрел на меня.
     — Я в постели не разговариваю, — отрезал я.
    Шеф миролюбиво кивнул и спросил:
     — Ты можешь считать биоимпульсы всех, кто работает в вашем блоке?
     — Попробую.
     — И проверь Аниту, — шеф поднял руку, останавливая поток недовольства с моей стороны, — там она была в экстремистской группе.
     — Служба безопасности ее проверяла?
     — Неоднократно. Не мне тебе объяснять, что нет такой системы, которую бы нельзя было обойти.
    Я кивнул. Открывающаяся перспектива мне не нравилась.
    Шеф встал.
     — Пойдем, узнаем новости.
    Я побрел за шефом.
    Во второй половине дня мне позволили спуститься в хранилище и проверить, все ли на месте. Все было разложено на огромном столе — бумаги отдельно, приборы отдельно. Надо отдать должное — бумаги были разобраны по темам. Кто-то явно разбирался в том, что делает.
     — Спецагент МакЭлрой, — представился парень, примерно мой ровесник, — Массачусетский технологический, докторская степень по физике. Обалдеть.
     — Итак, можете сказать, что пропало? — парень развел руками над столом.
    Я достал свой список всего, что когда-либо передавалось нашей лабораторией на хранение.
     — Сейчас посмотрим.
    Вторая половина дня ушла на сличение списка с тем, что было в наличии. Оказалось, что не хватает многого, но тут же выяснялось, что кое-что было забрано другими отделами на доработку и даже имеются письменные запросы, подтверждающие это, кое-что в принципе не имело ценности, так как являлось лишь пластмассовым макетом того, как будет выглядеть тот или иной прибор. Но к концу дня определился список того, что действительно пропало. Действующие прототипы.
    Шеф пробежал взглядом листок и сказал:
     — Вот и открылся ящик Пандоры…
     — Вы позволите? — агент ФБР протянул руку за списком.
    Шеф отдал ему листок и потер глаза.
     — Вы можете пояснить, сэр? — попросил агент МакЭлрой, пробежавшись по буквенным сокращениям.
     — Он пояснит, — кивнул шеф на меня и снова оглядел разгромленный лабораторный склад.
     — Первое, — начал я, — ЧПМ — частотный преобразователь материи, в основе принципа действия лежит закон частотного существования материи…
     — Теория, — поправил, было, меня агент.
     — Закон, — настоял я, — уже закон. Так вот, закон гласит, что любая материя обладает различными свойствами на разных частотах…
     — Джо, попроще и покороче, — сказал шеф.
     — Хорошо, — мне не нравится переводить научные термины на язык обывателя, ну да ладно, — представьте ткань, если взять иглу и, аккуратно вставив между волокнами, начать вращать, то мы получим достаточно большое отверстие, не нарушив целостности ткани. Прибор был создан для работы спасателей под завалами, когда нет возможности добраться к погребенным под обломками людям. Он дает возможность перейти на другую частоту существования, допустим, бетона, где у него совершенно другие свойства, которые позволяют силовому лучу, создать достаточное отверстие для прохода спасателей, не нарушая целостности самой конструкции. Нюанс в том, что если человек попадает в это поле, он тоже меняет частотность своего существования и, чтобы избежать фатальных последствий, я разработал ткань для защитного костюма, который блокирует действие луча.
    Все это время мой взгляд блуждал по лаборатории, пока я подыскивал нужные слова, теперь он остановился на агенте, тот внимательно слушал.
     — Понятно, — кивнул он, — что второе?
     — Этот прибор был создан для медиков — регенератор. В него заложена информация обо всех видах тканей в человеческом организме, вплоть до нервных волокон, информация о здоровых клетках, с сохранением информации старения и, разумеется, роста, если речь идет о детях. Он может либо перенастроить информацию в клетках, что широко используется в послеожоговой терапии для ликвидации рубцовой ткани, либо при подключении к определенной системе может восстановить орган, мышцу, кость. Последнее достижение — полная регенерация конечности у ребенка. Мне прислали отчет на этой неделе…
     — Его можно использовать для перемены внешности?
     — Да, его используют и в пластической хирургии, только необходимо ввести данные о параметрах — пол, возраст…
     — Можно полностью изменить лицо? — быстро спросил агент.
     — Конечно, без проблем. Но нужен обученный специалист.
     — Ясно, что третье?
     — Этот прибор был создан для ФБР, — я смотрел на агента, он никак не отреагировал и я продолжил, — для отдела, работающего с защитой свидетелей, после того, как в параметры опознания был введен биоэнергетический импульс человека. Можно было подделать все — полностью сменить внешность и даже пол, изменить отпечатки пальцев, но не биоэнергетические параметры. Однако это же стало опорной точкой и для преступников в их поисках тех, кто их сдал. И смена биоэнергетического импульса, который у каждого человека индивидуален, стал последним достижением в системе защиты свидетелей. Этот прибор меняет биоэнергетические параметры человека.
     — Что нужно, чтобы все это вынести? — спросил агент.
     — Я не сторонник больших форм… — начал я.
     — Все уместилось бы в дамскую сумочку, — ответил за меня шеф.
    Я недовольно кивнул. Мне не нравились намеки шефа на причастность Аниты.
     — Мне надо позвонить, — сказал агент МакЭлрой, — будьте здесь, — он направился в коридор.
     — Агент, — окликнул его я.
    Парень обернулся в дверях.
     — Это действующие приборы, но они без операционных чипов. Все равно что, машина без двигателя. Пока нет чипов, они бесполезны.
     — И эти чипы?..
     — У меня здесь, — я коснулся своего виска.
    Никогда не кладу все яйца в одну корзину.
     — Мне надо позвонить, — агент МакЭлрой стремительно вышел со склада.
     — Джо, вы действительно уничтожили чипы? — спросил меня шеф.
     — Нет, они у меня дома. Но их может найти только тот, кто знает, что ищет.
     — Что еще есть у вас дома? — так же ровно спросил меня шеф.
     — Так, всего понемногу…
     — Соберите все и привезите ко мне, вы поняли?
     — Да, — успел ответить я, и вернулся агент МакЭлрой.
     — Мое руководство присвоило этому делу статус приоритетного и санкционировало проведение операции…
     — Какой операции? — бесцветно спросил шеф.
     — Подбор похищенных предметов не случаен. Им понадобятся чипы, и они выйдут на мистера Кларка. Тут мы их и накроем.
     — Или меня накроют, — сказал я, пытаясь отогнать картинку червяка насаженного на крючок.
     — Вам ничего не будет угрожать, вы будете под защитой.
    Шеф скептически хмыкнул, но тут же сделал вид, что закашлялся. Я даже не стал притворяться, что верю в то, что говорит агент.
     — Когда вы в последний раз смогли кого-то защитить? Я не давал согласие на свое участие…
     — Вы уже участвуете. Как только они поймут, что украли пустышки, они придут за вами. Меня вызывают в штаб, я позвоню вам позже и назначу встречу.
    Шеф согласно ответил за меня и, когда агент ушел, повернулся ко мне.
     — Джо, пулей к себе, соберите все и везите ко мне домой. Я буду вас ждать.
     — Хорошо, — кивнул я и вышел из лаборатории.
   
   
      2. Ситуация проясняется
   
    Я подошел к своей квартире. Под дверь был подсунут конверт. Не открывая дверь, я достал его и на ощупь определил компьютерный диск. На душе итак было скверно, а теперь от дурных предчувствий стало и того хуже. Осмотрев замок и, не заметив царапин и других повреждений, я вошел в квартиру и внимательно осмотрелся.
    Все на своих местах. Я сунул конверт в карман пиджака, быстро собрал все самое ценное в большую коробку и, положив сверху ноутбук, спустился к машине. Странное чувство тревоги гнало меня прочь от дома.
    По дороге к шефу меня накрыло не менее странное чувство дежавю. Я даже покосился на стоящую рядом коробку. Съехав с моста, я свернул в пролесок и запустил присланный диск на ноутбуке. С первых же кадров мое чувство тревоги сменилось чистой паникой. С экрана на меня смотрела Анита. Бледная, с полными слез глазами, она что-то мне говорила. Что? Я справился со своими эмоциями и вслушался в ее слова.
     — …Ты должен придти на встречу, Джо. Эти люди не шутят, они убьют меня. Прошу тебя!
    Конец фильма.
    Я захлопнул ноутбук и объятый паникой рванул к шефу. Я едва дождался, пока он открыл мне дверь и, рискуя сбить его с ног, буквально ворвался в его дом. Без лишних слов я открыл ноутбук и запустил диск. После третьей сломанной сигареты мне удалось закурить. Я перевел взгляд с экрана на Говарда Нортона и с удивлением увидел, что тот разве что не скучает. Едва запись закончилась, он встал и спросил:
     — Не хочешь перекусить? — он, как всегда, перешел на «ты».
     — Шеф… Сэр… Вы же видели, что они ее похитили?! Надо звонить этому агенту… МакЭлрою!
     — Джо, вы СМОТРЕЛИ запись?
     — Несколько раз, — нетерпеливо ответил я, ища взглядом телефон.
     — Я спрашиваю, вы СМОТРЕЛИ запись? — не дожидаясь моего ответа, Говард сам запустил диск снова, убрал звук и сказал, — СМОТРИ.
    Он ушел на кухню готовить нам бутерброды. Я смотрел на экран и не видел ничего кроме бледного, заплаканного лица не на шутку перепуганной Аниты. Вернувшись с едой, шеф увидел, что я все еще в ступоре и, ни слова не говоря, ткнул своим костлявым пальцем в экран, указывая на что-то ЗА Анитой. Я всмотрелся. Страх сменился злостью. А злость вернула рассудок.
    Шеф удовлетворенно кивнул.
     — Вот теперь можно звонить МакЭлрою, — сказал он, — но он свяжется с нами сам. Поэтому мы пока поедим и подумаем, кому все это могло понадобиться и зачем.
     — Даже не знаю… — пробормотал я.
    Об этом я еще вообще не думал.
    Шеф наклонил голову на бок.
     — Джо, вы смотрите новости?
     — Я работаю, — начал, было, я, но под холодным взглядом его прозрачных глаз ответил коротко, — нет.
     — Джо, так нельзя. Вы же в мире живете, — он включил телевизор и кивнул на стул за столом.
    Там стояли его легендарные сэндвичи и пара бутылок имбирного эля.
     — На первый взгляд кто-то кого-то хочет выкрасть, сменить ему внешность и биоэнергетический фон, чтобы его не смогли найти, — мой мозг медленно начал обрабатывать информацию, — но кто, кому и зачем?..
     — Ну, уже что-то. Смотрите, — Говард кивнул на телевизор.
    Там шли новости. Ненавижу новости и никогда не смотрю, но раз шеф велел я честно уставился на экран. На целый час. Перед прогнозом погоды шеф выключил телевизор и посмотрел на меня.
     — Ну, что?
     — Через неделю перевозят преступника номер один из одной тюрьмы в другую для проведения публичной смертной казни, — начал я, перебирая в голове события, которыми так и сыпали с экрана разномастные дикторы, — арестован подозреваемый в проведении и организации теракта в столичной подземке, его связь с правоэкстремистскими организациями уже доказана…
     — Так, дальше, — кивнул ободряюще шеф.
     — Через три дня открывается выставка сокровищ испанского королевского двора, возможно, они захотят внедрить кого-то в обслуживающий персонал или в охрану и похитят драгоценности…
     — Дальше, — в голосе шефа слышалось нетерпение.
     — Все, — сказал я, — больше ничего в голову не приходит.
     — Я записал специально для тебя, знал, что пропустишь, — он запустил запись выпуска новостей.
    Ну, да, был там митинг.
     — … Сегодня губернатор Грей провел очередной митинг в рамках своей предвыборной компании, его сторонники с энтузиазмом восприняли его поправку «О науке», как ее уже окрестила пресса…
    Шеф поставил на стоп-кадр. Я смотрел на экран — и что?
     — И что? — спросил я вслух, — и почему они все в сером? — вид толпы беснующихся людей в серой униформе вызывал не самые приятные ассоциации.
     — Потому что он — Грей (grey (англ) — серый), это его гвардейцы, его сторонники. «Гвардия серых». Вы слышали, о чем он говорил?
     — Поправка «О науке». Что это такое?
     — Поправка к закону о научных исследованиях, о правах на результаты научных изысканий и открытий, об ответственности за последствия несанкционированных изысканий и опытов и т.д. и т.п.
     — Все равно, не понимаю, — честно сказал я.
     — Мы фактически наблюдаем зарождение Бюро номер два, — сжалился надо мной шеф.
     — И что? Мои игрушки им зачем?!
     — Джо, как проще и быстрее заставить общественность принять закон и заткнуть всем рты? Все радикальные законы, разрешающие доступ к личной информации были приняты по следам терактов…
     — Им нужна демонстрация, — наконец-то меня осенило.
     — Вот именно и приготовят они что-то поистине чудовищное. Но сначала информация о краже из хранилища института станет достоянием СМИ, они раструбят на весь мир о том, что у нас ничего не охраняется и любой маньяк может получить в свои руки такие страшные вещи и использовать их в своих целях. Апогеем будет что-то в высшей степени дикое и кровавое. Институт будет дискредитирован, нас реорганизуют, усилят охрану и введут тотальный контроль. Наука снова будет работать на горстку людей, считающих себя избранными, — шеф устало потер переносицу и откинулся на спинку кресла, — как не крутись, но спираль времени еще никто не отменял — все повторяется на новом витке.
     — Думаете, стоит в этой ситуации доверять ФБР? — осторожно спросил я.
     — Я не верю ФБР, Джо. Я не знаю, что движет теми, кто им руководит. Никогда не верил в организации, в итоге они работают либо в интересах того, кто их возглавляет, либо того, кто стоит за ним в тени. Я верю людям. Агент МакЭлрой — умный, порядочный парень. На него мы можем рассчитывать в этой щекотливой ситуации.
     — Вы расскажете ему все?
     — Зачем? Нет. Но запись мы ему покажем и окажем полное содействие в расследовании, не раскрывая истинных мотивов тех, кто все это затеял, возможно, удастся удержать это на уровне уголовного преступления и не допустить катастрофы планетарного масштаба. Тебе придется провести свою партию, Джо. Я буду лично следить за ходом операции и сделаю все, что только будет возможно, я посажу Элис на телефон, и она все время будет на связи. Ей ты можешь доверять полностью.
    Я кивнул. Внутри у меня все свело в холодный узел от страха перед предстоящим. Только дураки не боятся, у меня же с инстинктом самосохранения проблем не было и нет. Когда мне что-то угрожает, мне страшно, и я этого не стыжусь. Это эмоции, а поступаю я обычно в разрез эмоциям, а иногда и вопреки здравому смыслу.
     — Я справлюсь, шеф, — твердо сказал я.
     — Вот и молодец, — шеф допил эль и выглянул в окно на шум подъезжающей машины, — а вот и наш агент.
   
   
    3. Неожиданный поворот
   
    Я буквально заставил себя вернуться домой. Впервые место, где я провел столько счастливых лет, вызывало у меня такой шквал самых неприятных эмоций. Я сразу увидел, что в замке копались — полированная поверхность замка была покрыта грубыми царапинами. Они даже не потрудились как-то скрыть следы своего пребывания. Грубая работа… Что-то хрустнуло под ногой в прихожей. Я включил свет. Черт! Я наступил на развороченный диск Конни. Я поднял обломки — ничего, малыш, я соберу тебя снова, будешь как новенький. Я сознательно оставил его и еще несколько игрушек дома, чтобы они ничего не заподозрили. Я двигался по квартире осторожно, переступая через перевернутую мебель и разбитые приборы. Под ногами хрустело стекло. Я положил останки любимой игрушки на стол в кабинете — он был слишком массивен и единственный остался на своем месте, но все ящики из него были вывернуты. Я огляделся. Это было последнее, что я помнил — мир перед глазами разлетелся на тысячи звезд…
    Возвращение в реальность было тяжелым и сопровождалось жуткой пульсирующей болью в голове.
     — Он очнулся? — донеслось до меня словно сквозь вату.
     — Приходит в себя.
     — Посадите его.
    Меня резко подняли и плюхнули на стул. Голова закружилась и меня вырвало.
     — Вот, гад! Он испортил мне ботинки! — и кто-то ударил меня по лицу.
     — Отойди от него, придурок, и прибери здесь все! Идиот…
    Я почувствовал, что кто-то наклонился ко мне. Запах хорошего парфюма и дорогой химчистки. У меня появилась надежда на встречу с человеком Разумным.
     — Мистер Кларк… Мистер Кларк… Дайте воды!
    Мое лицо обтерли. Сильные, уверенные руки. Да, это видимо тот с кем можно будет говорить. Наконец, я смог приоткрыть глаза. Свет был рассеянным, и я смог оглядеться. Ну, да, все по схеме. Большой заброшенный склад.
     — Мистер Кларк, вы меня слышите?
     — Слышу, — сказал я, сплюнув кровь.
    Язык еле двигался, но я попытался пересчитать зубы — вроде все на месте. И на том спасибо.
     — Мистер Кларк, обстоятельства заставили нас прибегнуть к столь радикальному способу, не дожидаясь пока вы сами придете на условленную встречу. Эти тупицы решили, что вы покинули город.
    За мной следили. Гараж в моем доме устроен так, что видно только выезжающие машины. Значит, они не могли видеть меня с коробкой… Они поехали за мной?
     — Более того, они умудрились после моста вас потерять, — продолжал насмешливый голос, — вернулись к вам и перевернули все вверх дном.
    Наконец-то говорящий встал передо мной. Я его не знаю. Одет хорошо, подтянут, явно не без удовольствия занимается собой — хорошая стрижка, ухоженные руки…
     — А когда вы вернулись, то застали их в доме. Как вы себя чувствуете?
     — Как после сильного удара по голове… Боюсь, у меня сотрясение, — меня страшно мутило.
     — Вас осмотрит врач, — стоящий передо мной обернулся и отдал распоряжения.
    Через пару минут меня действительно осматривал врач.
     — Да, сотрясение есть. Без снимка не смогу сказать ничего конкретного, — констатировал мужчина средних лет с напряженным лицом, — я выпишу необходимые препараты.
     — Нам некогда бегать по аптекам, док. Воткните что-нибудь из того, что у вас есть, — еще один голос, властный и нетерпеливый.
     — У нас есть ваши приборы, мистер Кларк. По нашим данным, они должны быть в рабочем состоянии, но они не работают.
    Еще бы…
     — Наши специалисты сообщили мне, что в них нет операционных чипов.
    У них свои специалисты…
     — Простая мера предосторожности от таких вот ситуаций, — с трудом двигая языком, сказал я.
     — Нам нужны чипы.
     — Они уничтожены.
     — С чем же вы собирались идти на встречу? Надеялись на блеф? — обладатель властного голоса оказался передо мной.
    Губернатор Грей собственной персоной. Обычно такие люди остаются в тени до конца. Но если этот вышел на свет, кто же тогда остался за кулисами? Страшно представить! И, значит, их действительно приперло.
     — Нет, никакого блефа. Все здесь, — я коснулся своей многострадальной головы.
     — Сможете их собрать?
     — Здесь вряд ли…
     — Я сейчас ему руку сломаю! — кто-то бросился ко мне и схватил за руку.
     — Ага, вы хотите, чтобы я собрал вам тончайшие микросхемы с сотрясением мозга и сломанной рукой?! — я не смог удержаться от смеха.
    Я пребывал в странном состоянии. С одной стороны все было сведено в узел от страха и боли, с другой — я видел все словно бы со стороны и подмечал все детали, и все увиденное было странно комично.
     — Тогда, ногу!
     — Того лучше — болевой шок в лучшем случае, — вступил доктор, — если ему предстоит тонкая работа, его лучше не трогать.
     — Забери отсюда своих костоломов, Адам. У нас есть другие рычаги давления, кроме боли, не так ли, мистер Кларк?
    Я кивнул, чем вызвал очередную волну головокружения.
     — Дьявол, док, воткните уже ему что-нибудь! — раздраженно воскликнул губернатор.
    Доктор как раз приготовил состав и ввел мне его в вену. Я благодарно кивнул и попросил воды. Он поднес стакан с холодной водой к моим губам. Руки его дрожали, в глазах читался страх. Чем же они держат вас, доктор? Ребенок? Жена?..
     — Ему надо придти в себя, — твердо сказал врач.
     — У него есть время до утра, — все направились к выходу, а меня подхватили под руки и куда-то поволокли.
    Последнее, что я помню — меня почти роняют на какую-то кушетку.
    Утром, когда я открыл глаза, меня ждали пара сэндвичей с сыром, вполне сносный кофе и полный кувшин холодной воды. Вот это кстати — пить хотелось жутко. Я сел, и комната медленно поплыла вокруг меня.
     — Как вы себя чувствуете? — услышал я голос доктора.
     — Еще мутит и голова кружится, — сказал я медленно.
     — Сейчас, — доктор опять сделал «болтушку» из нескольких ампул, и я с готовностью закатал рукав.
    Я должен как можно скорее придти в себя. Через пару минут и в правду стало лучше.
     — Ваше лицо мне знакомо, — я пытался пробудить свои воспоминания, но пока мне это не удалось.
     — Доктор Артур О’Донелл, я присылал вам свой отчет по лицевой операции у жертвы автомобильной аварии. Парень двадцати восьми лет…
     — Да, вспомнил! Но, что вы здесь делаете? — почти шепотом спросил я.
     — У них моя семья. Мы бы не встретились, если бы не ваше сотрясение…
     — Вы знаете, что они готовят? — быстро спросил я.
     — Нет. Я должен буду кого-то оперировать с вашим прибором, это все, что я знаю…
    Раздались шаги, и мы замолчали. Вошел кто-то из рядовых и без лишних вопросов нас вывели из комнатушки и развели в разные стороны. Доктор был в отчаянии. А у меня появился кураж. Обратная сторона страха. Меня привели в небольшую комнату, которую попытались оборудовать под кабинет.
     — Итак, мистер Кларк, — обратился ко мне мой вчерашний ухоженный собеседник, — вы готовы к сотрудничеству?
     — Я должен убедиться, что Анита в порядке, — спокойно сказал я.
    Я сам удивился тому, как ровно звучал мой голос. Человек за столом кивнул, и через пару минут привели связанную, брыкающуюся Аниту. Рот был залеплен скотчем, нечесаные волосы висели прядями вокруг заплаканного лица. Увидев меня, она удвоила свои усилия, в попытках вырваться из держащих ее рук. По кивку главного, ей отлепили скотч.
     — Ничего не делай, Джо! Ничего не делай!!! — только и успела сказать она перед тем, как ее рот снова залепили.
    Я дернулся было к ней, и только сейчас заметил, что на мне повисло четыре громилы. Аниту увели. Меня опустили на стул.
     — Мне нужны мои инструменты, — начал я.
     — Мы оборудовали лабораторию, там все есть.
     — Я работаю тем, чем привык, — отрезал я, — и я напишу список того, что необходимо для производства чипов. В магазине это не купить. Я свяжусь со своей ассистенткой, вы же не хотите, чтобы меня объявили в розыск? — пресек я попытку возразить, — я свяжусь с ассистенткой, предупрежу, что я на выезде и попрошу собрать мои инструменты и продиктую список всего необходимого. Она привезет все в указанное людное место, передаст все вашему человеку и беспрепятственно вернется домой.
     — А вы быстро пришли в себя, — взгляд моего собеседника изучающее скользил по моему лицу, — все так умно и быстро простроили…
     — Я вообще сообразительный, — отрезал я, — итак? — я смотрел в его глаза.
     — Дайте ему телефон.
    Голос Элис в трубке был для меня как родниковая вода для путника в пустыне. Она не задавала лишних вопросов, записала все, что я ей продиктовал. Сделала пару толковых уточнений по списку, тщательно записала, где и когда произойдет встреча и дала отбой.
     — Умная девочка, — мой собеседник забрал телефон.
     — Других не держим, — вырвалось у меня.
     — Хорошо, сейчас вас проводят в лабораторию, осмотритесь там. Возможно, всплывет что-нибудь еще.
     — Как мне к вам обращаться? — спросил я, когда меня подняли со стула.
     — Никак, — усмехнулся лощеный тип и меня увели.
    Меня провели в лабораторию по сырому скудно освещенному коридору. Дверь была тяжелой и запиралась снаружи. Я вошел, миновал переходную камеру с системой дезинфекции. Уровень света в лаборатории был идеален. Это первое, что я отметил. На столах стоят все последние разработки в области приборостроения, а вот этого — что это? — даже у нас нет. Столы, оборудование, изоляция, костюмы, уровень стерильности, вентиляция, тепловой режим, даже покрытие стен — все соответствовало требованиям технической лаборатории. И две, три, четыре видеокамеры. Тот, кто делал все это, знал в этом толк, и у него было достаточно времени…
    Меня снова привели к лощеному типу, которого я назвал про себя мистер Смит.
     — Ну, как? — усмехнувшись, спросил он, зная, что там все безупречно.
     — Прекрасно.
     — Сейчас там включат режим стерильности, и к началу вашей работы все будет в идеальном порядке. Вы видели рабочие костюмы?
     — Да.
     — Вам понадобится помощник внутри?
     — Нет, я работаю один.
     — Наслышаны. Хорошо, отдыхайте и, как только мой человек вернется, будьте готовы сразу приступить к работе.
    А что мне еще остается? Остаток дня я провел в комнатушке с кушеткой. Я суммировал все свои наблюдения и сделал выводы. Но поделиться мне ими было не с кем.
   
   
    4. Метод Кларка
   
    Не знаю, сколько прошло времени, но мне успели еще раз принести сэндвичи и кофе, когда привезли мои коробки. Все поставили в переходную камеру. Я облачился в костюм и, пройдя обработку, занес все в лабораторию. Так. За мной неотступно наблюдают со всех точек. Хорошо. Я разобрал содержимое коробок. Отделил инструменты от деталей, разобрал детали по столам — для каждого прибора свой стол и свои условия. Регенератор вообще собирается в камере при особом режиме. Я рассортировал все и сердце мое запело. Элис — умница, ничего не упустила. Я нашел кое-что необходимое только мне. Что ж, теперь у меня есть все. Для всех трех приборов мне понадобятся синтезированные биоволокна, поэтому я сразу поставил колбы с клетками роста в инкубатор.
    Наконец, я вышел. Меня встретили в коридоре.
     — Теперь у вас есть все? — спросил мистер Смит.
     — Да.
     — Начните с ЧПМ.
     — Хорошо. Сколько у меня времени?
     — Неделя. На все три прибора.
     — Постараюсь успеть.
     — Да, уж вы постарайтесь…
    Я выторговал еще один телефонный звонок и предупредил руководство, что меня не будет неделю. В следующие несколько дней я совершенно утратил ориентацию во времени. Окон у меня не было, из часов только таймеры. Мне приносили еду, и выпускали поспать, когда я уже совсем валился с ног. Я почистил и привел в порядок корпуса выкраденных приборов, проверил костюм для прохода через силовое поле на цельность и обнаружил несколько прорех в полотне. Пришлось поставить еще одну колбу в камеру, чтобы было чем восстановить костюм.
    Когда сформировались первые биоволокна, я приступил к работе. Я уже убедился, что за мной неотступно наблюдают, а после меня в лаборатории все тщательно проверяют, и поэтому был крайне осторожен и собран. Я должен был собрать четыре прибора вместо трех. Я распределил его детали по трем столам и потихоньку собирал, блок за блоком, ломая голову, как провести финальную сборку. Потом меня осенило. Меня не обыскивали. Я вынесу прибор по частям и соберу у себя в комнатушке. Правда, там почти нет света, но из всего, что я делал, именно это я могу собрать с закрытыми глазами. Остается как-то просунуть все это под стерильный костюм в свою одежду… Я пожалел, что в детстве не увлекался фокусами, пара трюков Гудини мне бы сейчас не помешали… И, все же, я нашел выход — туалет в лаборатории. Там камер не было, там я смог прятать в своей одежде маленькие собранные блоки, а ночью, я думаю, что это были ночи, лежа на хлипкой кушетке, я стыковал их между собой с закрытыми глазами. Обратно я внесу его так же на себе, он будет меньше оригинала и проблем быть не должно…
     — Что ж, ЧПМ, похоже, готов, — встретил меня однажды при выходе из лаборатории мистер Смит, — завтра протестируем. На вас.
    Мне оставалось только согласно кивнуть. Это был ожидаемый ход, и я был к нему готов. На следующий день с утра мы проводили испытания ЧПМ. Я облачился в костюм — это был длительный и очень изматывающий процесс, так как ткань была тончайшей, и делать надо было это в резиновых перчатках. За мной наблюдало несколько человек и мои и без того неловкие движения, стали и вовсе неуклюжими. Когда я, наконец, встал и закрыл лицо, они посмотрели на часы.
     — Полчаса.
     — И он знает, с чем имеет дело и как с ним обращаться, — заметил мистер Смит и продолжил, — хорошо, дальше!
    Это была команда мне. Я прикрепил к стене ЧПМ. Для начала прибор проанализировал состав материала, затем, указал реальную частоту, и затем началась тонкая подстройка частот до необходимого уровня. Я проделывал все это раньше на демонстрационных испытаниях. Наконец, оптимальная частота найдена, и прибор сгенерировал луч. По выделенному на стене участку прошла рябь. Все ахнули и инстинктивно отступили назад. Мне всегда нравился момент, когда глаз уже мог зафиксировать крошечное отверстие, и наблюдать, затем, как оно постепенно разрастается до тоннеля в человеческий рост. Приборчик пискнул, сообщив, что тоннель готов и поле стабильно. Я прошел в соседнее помещение через стену, там тоже были зрители, и вернулся обратно. После чего выключил прибор и снял его со стены. За мной снова был бетон.
     — Прекрасно, мистер Кларк, это мы заберем, — мистер Смит протянул руку за прибором.
     — Прибор пока не отдам — его надо заправить в кожух для защиты от воздействия окружающей среды. Я не сделал это потому, что могла понадобиться какая-нибудь доводка, как это обычно бывает.
     — Хорошо. И вы напишете подробнейшую инструкцию, как им пользоваться такую, чтобы даже ребенок понял.
    Мне оставалось только кивнуть. Я забрал прибор и направился в лабораторию. Теперь предстояло самое важное…
     — Вот это я называю методом Джо Кларка! — шеф был доволен, если не счастлив.
    Он щедро разлил свой эксклюзивный виски по четырем стаканам, и мы чокнулись. Мы — это шеф, агент МакЭлрой, Элис и я.
     — Как только мы получили список, агент МакЭлрой прикрепил к коробке жучок, из тех, что ты собирал для ФБР из биосинтетики, их пока ни один датчик не ловит, и определили твое точное местоположение на этом чертовом складе, — начал шеф.
     — А за их машиной мы в режиме «невидимки» послали НЛО (так агенты называют теперь модификацию моего офис-менеджера), — подхватил агент МакЭлрой, — он там подключился ко всем существующим сетям и вел прослушку помещений, снабжая нас ценнейшей информацией. Когда тебе дали позвонить, Элис передала нам твое сообщение, и мы получили дату дня Икс, — Элис поклонилась и подняла бокал, — оставалось только отправить туда тактическую группу.
     — А теперь слово тебе, — снова вступил шеф и на его бледных щеках даже появился румянец.
     — Кто нашел детали накопителя?
     — Я, — созналась Элис, — мне пришлось разобрать старый и в твоей свалке на столе искать подобные детали. Ты маньяк и параноик.
     — Ну, в свете последних событий это оправданно, — слабо отбился я.
     — Давно ты работал над мини вариантом? — спросил шеф.
     — С самого начала. Женская модель должна быть размером с пудреницу, а мужской с портсигар.
    Шеф удовлетворенно кивнул, и я продолжил.
     — Я собирал его блок за блоком, — усмехнулся я, теперь я мог улыбаться, — еще до испытаний ЧПМ я понял, как мне все остановить. Когда после испытаний я вернулся в лабораторию, я включил накопитель. Для наблюдателей, я просто сидел за столом. На самом деле, я разобрал прибор, разомкнул одно волоконце в чипе и собрал все обратно. Никогда еще я не двигался так быстро — я успел собрать всего несколько минут. Я нарушил связь между прибором и костюмом, и он уже не мог служить барьером между полем и человеком. Я не знал для кого это, но представлял последующую цепь событий и решил, что это будет меньшим злом, — я посмотрел на агента МакЭлроя.
    Тот кивнул и подключился к общему повествованию
     — У вас не было выбора, решать приходилось сразу и на месте. По своим каналам они передали прибор и ваши инструкции в тюрьму. Они хотели вытащить Тэрри Вимса — террориста, организовавшего взрыв в подземке, его группа уже была готова по его отмашке провести серию терактов по всей стране — школы, аэропорты, университеты. Нас ждал кровавый террор, — агент потер лоб, словно прогоняя ужасные видения несостоявшегося будущего, — благодаря информации НЛО, мы определили местонахождение всех групп и накрыли всех одновременно. Я со своей группой прибыл в тюрьму и то, что я там увидел… Такое не забыть… — он покачал головой, сделал глоток виски и продолжил, — мы не знали, как его извлечь. Если выключить прибор, его вмурует в стену, а то, что там плавало в этом тоннеле, вообще никак нельзя было достать. Парни вовремя привезли Джо.
    Я кивнул.
     — Не знал, удастся ли, но я работал на включенном приборе, на весу. Микрон влево или вправо — конец. Рука дрогнет — конец. Словом, восстановил я связь между прибором и костюмом и вышел этот Вимс прямо в руки наших агентов. Но приходить в себя он будет долго.
     — Ты знал, что он выживет после этого? — спросил шеф без улыбки.
     — Я просчитывал все вероятности, пока работал над прибором еще два года назад, — я поболтал лед в стакане, — но только в теории. На практике было решено это не проверять — слишком опасно. Теперь мы знаем это наверняка. А что с доктором О’Донеллом?
     — Он в порядке. Они держали его семью на другом складе. Он должен был провести Вимсу пластическую операцию, сменить внешность. У него одного в этой области был уже достаточный опыт.
     — Он хорошо там держался, — сказал я и снова поболтал тающие кубики льда в стакане.
    Минут через сорок Элис засобиралась домой, агент МакЭлрой уехал вместе с ней.
     — Джо, расскажите про Аниту, — тихо сказал шеф.
    Анита… Я провел рукой по лицу.
    После того, как ее вывели ко мне в доказательство того, что она жива, я ее не видел. Опергруппа, зачищавшая склад, обнаружила в северной части здания пустую камеру и двух буквально растерзанных охранников. Их лица были расцарапаны, одежда местами порвана. Все выглядело так, как если бы кто-то бешено сопротивлялся, а затем, завладев их оружием, пристрелил обоих. В камере не нашли ничего, что указывало бы на то, что именно здесь держали Аниту, но я чувствовал, что это была она. Ее так и не нашли.
    Сейчас я рассказывал это шефу и сам не мог понять, как ей удалось сбежать, и почему она сбежала.
     — Мы можем строить разные гипотезы, но правды все равное не узнаем, пока она сама не объявится, — сухо сказал шеф.
     — Вы все еще думаете, что она с ними заодно? — тихо спросил я.
     — Я не знаю, — честно сказал шеф, — без нее нам этот ребус не решить.
    Я приехал к себе за полночь. Долго стоял под душем, словно пытаясь смыть ощущение пустоты. Анита…
    Мне ее не хватало. Мне ее отчаянно не хватало. Все это время, что меня держали на складе, я гнал мысли о ней прочь, в самый дальний угол своего сознания. Иначе я не мог сосредоточиться. Как она связана с этими людьми? Почему в лаборатории был след изменения темпорального поля? Даже если она выкрала мой накопитель то, как они его взломали и использовали? Как она могла меня предать?
    Выйдя из душа, я плеснул себе виски и тут различил слабый стук в дверь. Я прислушался. Стук повторился. Я посмотрел в глазок, и сердце мое подскочило и застучало в горле. Я распахнул дверь.
     — Анита…
   
   
    5. Анита
   
    Она без сил упала мне на руки. Я почти внес ее в квартиру, закрыл дверь и устроил ее на диване. Не эта женщина сводила меня с ума, заставляя забыть обо всем на свете. Передо мной был совершенно другой человек. Она была измучена, истощена и вымотана до предела. Я убрал спутанные пряди волос с ее лица. Она с трудом открыла глаза и прошептала:
     — Джо… Я так устала…
    Я не мог видеть ее такой. Я набрал ванну горячей воды с пеной, как она любила. Я осторожно раздел ее и погрузил в воду. Она слабо улыбнулась, пребывая в каком-то полузабытьи. Ее тело было покрыто синяками, мое сердце сжалось. Что там, черт возьми, произошло?!
    Я как смог промыл и распутал ее волосы, испытывая при этом самые противоречивые чувства. Как можно одновременно так любить и так не доверять женщине, которую любишь?
    Я вынес ее из ванной, укутал в ее любимый халат и, устроив в постели, вышел из спальни. Я позвонил шефу.
     — Говард, вы спали?
     — Нет, говори.
     — Анита пришла. Она в жутком состоянии. Я не знаю, что мне делать? Звонить МакЭлрою?
     — Нет. Никаких звонков пока мы с нею не поговорим. Скоро буду.
     — Она спит.
     — Хорошо, приеду утром. У вас найдется кофе для меня?
     — Конечно, сэр.
     — Вот и хорошо, — шеф повесил трубку.
    Я вернулся в спальню. Анита лежала в той же позе, в которой я ее оставил. Я лег рядом и обнял ее. Что же с тобой произошло?
    Я проснулся словно от толчка. Анита спала. Сон был беспокойный, она стонала и бормотала, мечась по кровати. Я встал и вышел в кухню. Включив кофеварку, ушел в душ и там стоял под горячими струями не в силах двинуться с места. Через несколько минут я выключил воду, набросил халат и вышел из ванной. Часы показывали шесть. Я вернулся в спальню.
    Анита с криком села в постели и огляделась вокруг невидящими глазами.
     — Я здесь, тихо, милая, — я сел рядом и обнял ее.
    Она обмякла в моих руках.
     — О, Джо… — она прижалась ко мне.
     — Все кончилось, милая…
     — Нет, — она покачала головой, и слезы потекли из ее глаз, — ничего не кончилось… — она заглянула мне в глаза, — ты не понимаешь…
     — Чего я не понимаю? Анита, поговори со мной, — я машинально гладил ее по голове, пытаясь успокоить.
    От блистательной красавицы с несгибаемой волей не осталось следа. Передо мною был сломленный, до смерти напуганный человек.
     — Я должен одеться, милая, сейчас приедет шеф Нортон, — я встал, осторожно освободившись от ее рук, и быстро натянул на себя джинсы с футболкой.
    Она смотрела на меня как будто издалека, как не из этого мира.
     — Он ненавидит меня? — тускло спросила она.
     — Анита, никто тебя не ненавидит. Мы не знаем, что произошло, — я присел возле нее на корточки, — хочешь одеться? Здесь есть твоя домашняя одежда, — я достал ее любимые мягкие штаны и растянутый свитер с футболкой.
    Она послушно дала себя одеть.
     — Я приготовлю завтрак, — сказал я, с трудом сдерживая эмоции, охватившие меня.
    Мне хотелось ее встряхнуть, выбить из нее все это безволие и вернуть ту Аниту, которую я знал. Но я перевел ее в кресло в гостиной и ушел в кухню.
    Я приготовил омлет, сделал тосты и налил нам кофе. Она отстраненно смотрела на поднос.
     — Ты должна поесть, — я не знал, где блуждали ее мысли, но знал, что надо делать здесь и сейчас.
    Она ковырнула вилкой омлет.
     — Все было подстроено, Джо, — голос ее прозвучал неожиданно ясно, и впервые она смотрела не сквозь меня, а мне в глаза.
     — Я верю тебе, поешь, пожалуйста.
    Она послушно откусила тост и отпила кофе. Когда приехал шеф, я уже вымыл посуду. Он привез булочки, и я снова налил всем кофе. Мы устроились в гостиной. Анита сидела в позе человека смирившегося со своей участью. Шеф внимательно смотрел на нее.
     — Милая, — сказал он мягко, — ты можешь нам рассказать, что произошло?
    Шеф умеет выбить почву из-под ног. Я не ожидал от него такого, я ждал жесткого допроса, но это…
    Анита покрутила кружку с кофе в руках и начала говорить, голос ее звучал приглушенно. Но завтрак явно пошел ей на пользу, выглядела она уже лучше.
     — Они вышли на меня месяц назад. Сначала просто прессовали — шантаж и всякая ерунда… Нашли, чем напугать! — она даже усмехнулась, откинув волосы, — потом взялись всерьез.
     — Кто они? — мягко спросил шеф.
     — Я не знаю, — она смотрела прямо в глаза шефу, — я даже имен их не знаю. Сначала это были электронные письма и голоса в телефонной трубке, потом шаги за спиной на ночной улице и свет фар в зеркале заднего вида. Потом люди с полузакрытыми лицами. Они никак друг к другу не обращались.
    Шеф кивнул.
     — Однажды они ждали меня в моей квартире. Приставили нож к горлу, угрожая убить. Я сказала, что они могут делать все, что угодно — я не боюсь, — на ее лице мелькнула тень прежней улыбки.
    Да, она могла так сказать. Она могла послать кого угодно и куда угодно, не боясь никого и ничего. Авторитетов для нее было не так уж много.
     — Умереть я не боялась, родных у меня нет, а значит и рычагов давления, — профессионализм взял верх, и она четко излагала цепь событий, — тогда они сказали, что убьют тебя, — она взглянула на меня, — я им посоветовала попытаться и после этого они озверели. Они избили меня и пригрозили убить у тебя на глазах. Я знала, что этого ты не переживешь.
    Я согласно кивнул. Этого бы я точно не пережил.
     — Они тщательно простроили мизансцену, вплоть до часов и календаря у меня за спиной и временного маркера в видеокамере — знали, что ты все увидишь и решишь, что я с ними.
    Шеф кивнул, не сводя с нее своих прозрачных глаз.
     — Ты была в лабораторном складе?
     — Нет, но кто-то из них прошел по моему пропуску.
     — Как они оставили следы изменения темпорального поля?
     — А это… У них был прибор, он вызывал диффузию темпорального поля, такую же как оставляет после себя накопитель. Они не говорили имени того, кто его собрал, но это тоже кто-то из института. Нашего института, — она перевела взгляд на шефа, тот едва кивнув, ждал продолжения, — я надеялась, что мне удастся найти выход и удастся всего этого избежать, но у меня не получилось — меня изолировали, и не было ни малейшей возможности с вами связаться.
    Пока все сходилось, но я продолжал искать подвох.
     — Как ты ушла? — я удивился, как сухо звучал мой голос.
     — Я была в полной изоляции, меня никуда не выводили, только один раз… — она посмотрела на меня, и я кивнул, — в комнате не было окон, маленькое вентиляционное отверстие под потолком и дверь. Но за стеной я слышала работу коллектора. По звуку я поняла, что это трубы большого диаметра, я решила, что даже если по ним не уйти, то можно будет там отсидеться, — она отставила остывший кофе, казалось, что по мере того как она говорила, к ней возвращалось самообладание, — в тот день они пришли вдвоем. Обычно это был кто-то один. Приносил еду и воду, издевался, пока я ела, рассказывая, как ты там стараешься, ради меня и неужели я стою того, что я такая грязная и предала тебя, и ты на меня теперь даже не посмотришь, а вот он бы взглянул на меня после душа или даже в самом душе и все в таком духе. Я пропускала все мимо себя и смотрела в приоткрытую дверь, но ничего не могла разглядеть. А в тот раз они пришли вдвоем, без масок. Я увидела их лица и поняла, что для меня все кончено. Мне было нечего терять, и я решила, что хотя бы одного я прихвачу с собой. Я набросилась на одного из них, пока они не успели достать оружие. Второй выхватил пистолет и пытался прицелиться в меня, но мы двигались слишком быстро, и он мог задеть своего дружка, тогда он просто начал меня бить. Я не знаю, что на меня нашло. Я дралась и царапалась, как бешеная кошка, — она посмотрела на свои некогда безупречные, а теперь в кровь обломанные ногти.
    «Инстинкт самосохранения с тобой произошел, деточка», — мелькнуло у меня, но я промолчал.
     — В какой-то момент у меня в руках оказался пистолет парня, на которого я накинулась. Они растерялись и замерли. Я сняла предохранитель и выстрелила.
     — На каком расстоянии они были? — тихо спросил шеф.
     — Около метра от моих вытянутых рук, — Анита мысленно восстанавливала картину, — они отпрянули и не успели отреагировать. Не думаю, что они вообще ждали от меня сопротивления, они растерялись.
    Ну, еще бы!
    Шеф кивнул, это совпадало с отчетом судмедэксперта. Пистолет выстрелил не в драке. Их практически расстреляли.
     — И тут раздались выстрелы с другого конца здания, я не знала, что происходит. Вышла из комнаты и пошла на звук коллектора — он оказался прямо за стеной за узкой дверью. Я ушла туда. Трубы тянулись далеко, и я уже отчаялась из них выбраться, когда вдруг оказалась перед выходом. Труба выходила прямо над рекой.
    В этом была вся Анита. Она не жаловалась на холод и темноту, вонь и крыс. Это было лишним. Это было побочным эффектом главного действия и для нее значения не имело.
     — Я прыгнула в воду и добралась до берега. Потребовалось время, чтобы понять, где я и куда мне двигаться дальше. Но, наконец, я набрела на указатель, и проблема была решена. Оставалось только одно — решить, что делать. Я знала, что для ФБР и для вас я, скорее всего, соучастница, с этой точки зрения, мне надо было бежать из города. Но я не могла бросить тебя вот так, — она посмотрела на меня и перевела взгляд на шефа, — я не могла допустить, чтобы вы так во мне разочаровались.
    Шеф отставил свою кружку с остывшим кофе.
     — Было много вопросов, которые нуждались в ответах, — сказал он.
     — Что мне теперь делать? — спросила его Анита.
     — Мы свяжемся с агентом МакЭлроем и все обсудим. Но, сперва, скажи, видела ли ты там вот этого человека? — шеф положил на стол фото губернатора Грея.
     — А должна была? — Анита перевела взгляд с фото на шефа.
     — Нет, — твердо сказал он.
     — Не видела, — спокойно сказала Анита.
    Я никогда не перестану ей удивляться.
     — Хорошо, сегодня отдыхай. Я созвонюсь с агентом МакЭлроем, и мы обсудим условия твоей сдачи. Вечером я перезвоню и сообщу, как обстоят дела.
     — Да, сэр, — кивнула она.
     — Вот и умница, отдыхай, — шеф убрал фото губернатора в карман пиджака и встал, — ты сегодня тоже не приходи, — сказал он мне.
    Я поднялся следом и проводил его до двери.
     — Сэр, почему мы должны молчать о губернаторе? Почему не покончить со всем сразу? — тихо спросил я.
     — Мы разворошим осиное гнездо, Джо. Мы не готовы к игре на таком уровне. На уровне высокой политики. Мы не знаем расстановки сил, мы не знаем, кому можно доверять, а кому нет. Нельзя действовать, пока мы не увидим всей картины. Нас втянули в такую игру, что даже мне не по себе. Кроме того, если вы его опознаете, вас обоих просто убьют, а я к этому не готов. Нет, мой мальчик, оставим все на уголовном уровне и будем наблюдать, что произойдет дальше.
    Мне лишь оставалось безмолвно согласиться. Шеф уехал, а я вернулся к Аните.
    Она стояла у окна и смотрела на город. Я подошел к ней и обнял, уткнувшись в волосы.
     — Как ты? — спросил я.
     — Ты веришь мне? — она повернулась ко мне и смотрела прямо в глаза.
     — Да, — сказал я искренне.
     — Мне страшно…
     — Все будет хорошо. То есть сначала все будет паршиво, а потом хорошо, — я смотрел ей в глаза и гладил ее волосы, — тебе осталось пережить ФБР, ты сильная девочка, верно?
     — Ты мне нужен, Джо, ты мне очень нужен, — прошептала она и потянулась к моим губам.
    Милая, а мне-то ты как нужна! Я обнял ее, стараясь не думать о том, что ждет нас утром.
   
   
    6. Точки над «i»
   
    Холодным серым утром я привез Аниту к штаб-квартире ФБР в нашем городке. Ночь была полна страсти и отчаянной надежды. Или отчаянной страсти и тщетной надежды на то, что каким-то чудесным образом все само собой разрешится. Под утро мы уснули с тем, чтобы встать на рассвете совершенно опустошенными и разбитыми.
    Я вышел из машины и помог выйти Аните.
     — Ты пройдешь через это, слышишь? — сказал я, обняв ее, — когда ты выйдешь, я буду здесь. Думай об этом. Думай о том, что я люблю тебя, — я поцеловал ее и проводил прямо в руки агента МакЭлроя.
    На душе было скверно. Я не знал, что делать. Я просто не мог ни о чем думать. Я знал, что я сделаю вечером, но не представлял, чем занять себя сейчас. Я стоял и смотрел на неприметное трехэтажное здание, втиснутое между двумя небоскребами, и думал, через какую мясорубку сейчас пропускают там Аниту.
    Из ступора меня вывело прикосновение к плечу. Я вздрогнул и, обернувшись, с удивлением увидел Говарда Нортона.
     — Джо, садитесь в машину и поезжайте за мной. Вы справитесь с управлением? — спросил он, но тут же безошибочно оценил мое состояние, — очевидно, нет.
    Глаза его слезились на ветру, и выглядел он усталым.
     — Сэр, но как вы…
     — Мне МакЭлрой позвонил, вы ему тут на нервы действуете. Заприте вашу машину и садитесь ко мне, — безапелляционно велел он и сел за руль своего джипа.
    Я безропотно закрыл машину и сел на сидение рядом с шефом.
    Нортон молчал всю дорогу до своего дома, давая мне справиться с эмоциями и собраться с мыслями. За что я ему был благодарен.
    Дома он зажег камин, налил нам горячий свежезаваренный кофе и приготовил сэндвичи.
     — Ешьте, похоже, вы ничего не ели, — сказал он, ставя передо мной тарелку с двумя внушительными бутербродами.
     — Не смог, — согласился я.
    Анита тоже ничего не смогла съесть…
     — Джо, будьте сильным. Она через многое ради вас прошла и еще проходит. Возьмите себя в руки, — шеф устроился в кресле рядом, поставив под руку столик с виски.
     — Сэр, что мне делать? — спросил я, утолив первый голод.
    Шеф улыбнулся, отпив кофе.
     — Ничего, живите обычной жизнью. Настолько насколько это будет возможно. Изобретайте. Займитесь своей межпространственной дверью. И не пытайтесь увильнуть, — пресек он мои попытки возразить, — если Макс за что-то берется и застревает, то можно быть уверенным, что у вас уже все сделано и даже функционирует. Не открыли ее еще? — почти весело спросил шеф.
     — Практически взялся за ручку, но меня отвлекли, — признался я и взялся за второй сэндвич.
     — И куда была дверь? — с легким кивком спроси Говард.
     — Надеюсь, что на Багамы. Не успел проверить, — я допил кофе.
     — Вот, доведите до ума и держите при себе. Никому ни слова. Слишком серьезные материи вы затронули и в слишком серьезные события нас втянули. Бой будет затяжной, бестолковый и кровавый, — шеф, помрачнев, смотрел на огонь
    Почему-то мне вспомнился Дон Кихот с его ветряными мельницами. Только в отличие от него, шеф, похоже, знал, как выглядят враги или хотя бы четко представлял, где их искать. И мне совсем не хотелось оставлять его в этой битве одного.
     — Сэр, я же в этом ничего не понимаю. Я в этих играх полный ноль, что мне делать?
     — Ничего, мальчик мой. Твори. Изобретай. Доказывай. Будь тем, кто ты есть. В тебе всегда хватало мудрости осознать все последствия своих открытий и изобретений. Твой азарт отягощен ответственностью. Меня всегда это восхищало в тебе. Многие, если не все, приносили мне свои труды, ослепленные собственной гениальностью, в полном восторге от самих себя и того, что они сотворили. И только ты нес каждое открытие, каждое изобретение, словно, тяжкий крест. Это, — он поискал слово, — бесценный дар. Оставайся таким.
   
     — Я просто хотел заниматься наукой, помогать людям, — я давно отставил тарелку и тоже смотрел на огонь, — я совсем не думал, что все это примет такой оборот…
     — Наука не может существовать вне политики, Джо. Политика задает основные направления, политика влияет на сферы использования, того, что изобретают люди, — Говард Нортон плеснул виски в два стакана и взял свой, — ты работай, а я подержу политику на расстоянии. Я всегда стоял на этом рубеже, теперь, по крайней мере, будет интересно, — в его прозрачных глазах мелькнул азарт, — один раз мы изменили прошлое, теперь предстоит битва за будущее и все зависит только от нас.
     — А что сейчас с Греем и его поправкой? — спросил я, взяв свой стакан с виски со столика.
     — О, тут пока все гладко. Полиция и ФБР, используя последние технические разработки нашего института, провели блестящую совместную операцию по предотвращению самого кровавого теракта за историю человечества. Задержали террориста номер один, как его уже окрестила пресса, и накрыли одновременно все ячейки его организации по всей стране. Слава ФБР, слава полиции, слава нам. Губернатор отступил в тень. Поправка о науке на время канула в лету, но до поры. Посмотрим, что будет дальше и будем начеку, — он довольно потянулся.
    Ему как будто это все даже нравилось. Ему словно не терпелось вступить в эту хитроумную игру, и он разве что сам не подгонял события.
     — Я тоже идеалист, мальчик мой, — он будто услышал мои мысли, — ради таких, как вы и создавался этот институт. Ради чистой науки, ради всего Человечества. Громко сказано? Да, громко, где-то наивно, но это так. Посмотри, сколько всего создал только ты, да и все остальные? Это же шаг вперед в прогрессе на целый век! Где бы Человечество топталось сейчас без этого всего? Мы же использовали машину времени, понимаешь — уже! Да, знаем об этом только мы, но факт остается фактом! А это в принципе венец человеческой мысли — подчинение времени и пространства, ты понимаешь?! — он смотрел на меня, охваченный невероятным подъемом, — господи, ты сам-то понимаешь свою гениальность?!
     — Я как-то об этом не думал, — я даже растерялся.
    Никогда не думал о себе и о своей работе в таком ключе. Никогда факт открытия не был для меня самоцелью…
     — Ты не алчен, — просто сказал шеф, — и ради тебя и таких, как ты, я ввяжусь в эту драку, — он даже руки потер, словно вот прямо сейчас вкатит кому-нибудь от всей своей широкой души.
     — А я вам помогу, — твердо сказал я.
     — Если понадобится, но, надеюсь, до этого не дойдет, — по его глазам я видел, что мысленно он уже простраивает хитроумные ходы предстоящей битвы и, честное слово, я не завидовал тем, против кого эти ходы будут направлены.
    Так незаметно за беседой прошел день. Все точки были расставлены, все ответы были получены.
    Вечером я вызвал такси и, попрощавшись с шефом, поехал в один неприметный бар на окраине. Там я прошел сразу в гримерку к Джиму, и он понял меня без слов. Сегодня мы вдвоем играли на сцене, и это была моя премьера и мое соло. Джимми мягко вторил мне фоном, довольно попыхивая сигарой. Я не знаю, как меня слушал зал — я закрыл глаза. Я знаю, что творилось со мной. Все тревоги, страхи, сомнения и боль от разлуки я вплел в свою музыку. Тягость ожидания, надежду и мечты на будущее я отдал своей музыке. Я отдал ей все, что хотел сказать и отдать Аните, словно в жертвенный костер я вложил в нее свою душу. И когда уже ничего не осталось, мои пальцы замерли над еще поющими струнами в полной тишине… И крошечный зал взорвался. Я оглушено хлопал глазами, даже не понимая, где я и только белозубая улыбка Джимми и его мягкое похлопывание по плечу вернуло меня в реальность.
     — После такого выступления мне будет трудно вас удивить, — сказал Джимми в свой микрофон и повернулся ко мне, — мой друг — Джо! Запомните его, друзья, — снова аплодисменты.
    Но вот его пальцы касаются струн и все замирают. Начинается настоящее волшебство. И я замираю на своем стуле на сцене, и чуть позже ловлю себя на том, что уже вторю мастеру, и тот ободряюще улыбается мне и, закрыв глаза, уносит публику и меня в свой чарующий мир, смывая с меня остатки безысходности и наполняя меня немного наивной уверенностью в том, что все в итоге будет хорошо…
   
   
    7. Встреча
   
    Анита вышла через месяц. Так как, ее благонадежность и роль в происходящем были под вопросом, то к ней применили практически все методы психологического давления. Плюс полиграф и пентотал натрия. Были изнуряющие многочасовые допросы и бессонные ночи, когда яркий свет бил в глаза и надрывались динамики. Она все это выдержала. И хотя внешне это был практически другой человек, это была моя Анита. И я ждал ее, как обещал. Она прижалась ко мне, и я стоял, не двигаясь, укрывая ее от пронизывающего ветра. Потом она подняла голову.
     — Поехали к тебе, — голос у нее был хриплым.
     — Я уже приготовил ванную, — сказал я, усаживая ее в машину.
     — Ты — ангел, — слабо улыбнулась она.
     — Не уверен, — пробормотал я и сел за руль.
    Я потянулся к радио, она меня остановила.
     — Не надо музыки, — и спросила, — что в институте?
    Институт лихорадило весь месяц. ФБР проверило всех сотрудников, некоторые из них узнали о себе много нового и интересного. Вычислили того, кто работал на Вимса. Им оказался парень из лаборатории Аниты, это многое объясняло. Работа естественно застопорилась, заказчики были недовольны, но были вынуждены ждать. Что им оставалось? Главы подразделений постоянно перед кем-нибудь отчитывались. Управление института выступило перед Сенатской комиссией и параллельно держало оборону в ООН.
    Анита отстраненно слушала меня.
     — Я его не опознала, — сказала вдруг она, — они постоянно подсовывали мне его фотографии, но я постоянно твердила, что я его не видела.
    Я кивнул. Что я мог ей сказать? Молодец? Так было надо, ты спасала свою жизнь? Она и сама это знала. У меня зазвонил телефон. Я невольно улыбнулся и ответил на звонок.
     — Шеф тебя, — я отдал ей телефон.
    Я не знаю, что он ей говорил, но она немного оттаяла и даже улыбалась под конец.
     — Да, сэр. Спасибо, сэр, — Анита еще улыбаясь, отдала мне телефон, — он навещал меня несколько раз, — сказала она.
    Этого я не знал, меня к ней не пускали.
     — Приезжал якобы по делу. Джереми… Агент МакЭлрой все устраивал.
     — Джереми? — спросил я.
     — Ты же не собираешься ревновать?
     — Вообще-то как раз это я сейчас и делаю, — сказал я, — сижу здесь, веду машину и ревную, как последний идиот.
    Она прыснула.
     — Ну, не последний.
     — Ах, вот как! Джереми, ага. И как он тебе?
     — Перестань, дурачок, — она потрепала мой затылок, и я перехватил ее руку и прижал ее ладонь к щеке и к губам.
     — Я так скучал…
    Мы добрались до дома, и дальше все прошло по плану — горячая ванна, ужин и новое узнавание друг друга. Мы оба изменились за этот месяц.
    Вечером позвонил шеф. Он сказал, что сидеть сейчас в институте только время терять, и что он отпускает нас на месяц отдохнуть. Так как все проверки мы уже прошли, не зачем нам торчать здесь на холоде, тем более что где-то на островах нас с нетерпением ждут в одном отеле и уже приготовили нам уединенное бунгало. Мы должны отдохнуть и вернуться полные сил и готовые к новому раунду.
     — Раунду, — Анита склонила голову на бок.
     — Он любит бокс, — я положил телефон и посмотрел на часы.
     — Бокс, значит, — улыбнулась она.
     — Через час нам надо быть в аэропорту. Давай, собирай вещи! — я вытряхнул ее из кресла.
     — У меня здесь только это! — она показала на одежду на себе.
     — Тогда собери мои вещи, — засмеялся я, — тебе все купим на месте.
    Мы улетели на райский остров и провели там волшебный месяц. И этот месяц дал нам силы выдержать то, что ждало нас по возвращении.
   
   
   
    ............................. ЧАСТЬ IV ..............................
   
   
    1. Экстренный вызов
   
    Все когда-то происходит впервые. Сегодня я испытал, пожалуй, самые неприятные чувства, которые очень сильно не хотел бы испытывать впредь. Я впал в ступор. А ведь я был так близко! Месяц назад я был уверен, что стою в шаге от очередной вершины. А теперь, после вынужденного перерыва, я стоял, смотрел на исписанную доску и не понимал, что дальше. Я столько раз вытаскивал бедного Макса из этого состояния, а теперь не знал, кто вытащит меня. Я повернул голову. Макс над чем-то увлеченно работает за перегородкой. Сквозь стекло я вижу, как он, не отрываясь, смотрит в экран компьютера и в слепую лупит по клавиатуре, как одержимый.
    Я вновь перевел взгляд на доску. Я не мог сосредоточиться. Даже Ричард Томпсон не помогал, а под него мне всегда хорошо думалось. Черт… Я смял пустую пачку из-под сигарет и швырнул ее в урну. Черт… Неужели это реально происходит?! Я в тупике. Я в реальном, конкретном, чертовом тупике…
    Звонок телефона прервал мою внутреннюю истерику и вернул в реальность.
     — Джо, добрый день, — проскрипел в ухе голос шефа, — зайдите ко мне и захватите пиджак и галстук.
     — Да, сэр. Сейчас?
     — Немедленно, — шеф положил трубку.
    Я подхватил пиджак, накинул на шею галстук и направился к лифту. Шеф с трудом, но приучил нас к цивилизованной одежде. И пусть я, придя на работу, все равно первым делом снимал пиджак с галстуком и закатывал рукава у чертовых рубашек, шеф смело мог рассчитывать на то, что я в любой момент могу выглядеть презентабельно. Как сейчас…
    Я открыл дверь в кабинет шефа. Агент МакЭлрой?
     — Привет, Джо, — он пожал мою машинально протянутую руку.
     — Джереми, — кивнул я и перевел взгляд на шефа.
     — Нас вызывают, — коротко сказал он и, оправив безупречный костюм, направился к двери, — нам пора.
     — Да, — подтвердил Джереми и через десять минут мы уже летели в вертолете на восток.
    Поскольку со мной никто не разговаривал, я смог погрузиться в свои расчеты, мысленно перебирая формулу за формулой и строчку за строчкой. Из задумчивости меня вывело прикосновение шефа к моему плечу и его указующий жест вниз. Я посмотрел в окно. Белый дом.
     — Идем вверх по социальной лестнице, — пробормотал я, и меня охватило дурное предчувствие.
    Когда некоторое время спустя, после почти часового плутания по коридорам нижних этажей, в комнате без окон нас ввели в курс дела, я понял, что интуиции надо доверять.
    За небольшим столом сидели: господин президент, шеф службы безопасности Белого дома и шеф ФБР. После сурового предупреждения о неразглашении всего услышанного, нам сообщили, что некой экстремистской группе удалось сделать то, что до сих пор не удавалось никому — похищен единственный сын президента МакБрайта. Сегодня утром они предъявили свои требования. Господин президент ни при каких условиях не намерен идти на уступки, поэтому наша задача — спасти мальчика.
    Я искренне недоумевал при чем тут мы. За последние годы мы снабдили ФБР таким оборудованием, что наше присутствие здесь было мне, по меньшей мере, не понятно.
     — Агент МакЭлрой заверил нас, что ваш институт обладает всеми необходимыми резервами, — шеф ФБР Николас Стайлс взглянул на Говарда Нортона.
     — А что с вашими резервами? Где ваши НЛО, системы слежения и все остальное? — не выдержал я.
     — В этом и проблема. Неделю назад было проникновение в хранилище ФБР, пропало много секретного оборудования. В том числе и прибор для изменения биоэнергетического импульса. Они изменили импульс мальчика, НЛО его не могут найти. Вы должны нам помочь. Первое, необходимо определить местонахождение ребенка.
     — Вы уверены, что он еще жив? — спросил я и был пригвожден к стулу пятью разъяренными взглядами, — что? Я смогу что-то сделать, если он жив и пространство получает хоть какие-то сигналы его тела.
     — Он жив, — впервые заговорил президент МакБрайт, — сегодня утром мне дали с ним поговорить.
     — Хорошо, — я лихорадочно соображал, — хорошо, мне нужна будет ваша кровь. Успокойтесь! — остановил я новый поток негодования, я встал и начал ходить, — нужна константа, то, что нельзя изменить ничем — ДНК, генетический код. Ваша кровь может стать эталоном для НЛО, девяносто девяти процентов совпадения хватит для поиска ребенка и тогда ваши тактические группы смогут без проблем его освободить.
     — Никаких тактических групп, никакого шума! Официально он на каникулах в Европе. Никто вообще не должен знать, что это произошло. Сама эта ситуация — пощечина нам всем.
     — Еще какая, — вырвалось у меня, и мистер Стайлс явно мысленно поставил галочку напротив моего имени в списке на неблагонадежность
    Пора бы мне заткнуться.
     — И что вы хотите от нас? — спокойно спросил мой шеф.
     — Агент МакЭлрой сообщил, что у вас могут быть полезные для нас разработки.
    Вот кому надо уметь вовремя заткнуться! Я повернулся к агенту.
     — Неужели?
    Рука шефа легла мне на плечо.
     — Мы посмотрим, что можно сделать, господин президент, — продолжил Говард Нортон, — сколько у нас времени?
     — С этого момента — тридцать шесть часов, — сказал шеф ФБР.
     — Сделаем все возможное, сэр, — шеф встал и повлек меня за собой.
     — Мне нужна его кровь, — напомнил я, кивнув на бледного президента.
    Вскоре мы возвращались в институт на том же вертолете, в сопровождении агента МакЭлроя, которого приставили к нам как куратора со стороны ФБР. Да -а, это будут долгие тридцать шесть часов.
   
   
    2. Аврал
   
    Шеф заговорил со мной только, когда мы переступили порог института.
     — Мы сможем это сделать, Джо? Они учли все и обрубили все концы…
     — Они не учли этого, — я достал из кармана свой накопитель, — время на нашей стороне.
     — Что тебе понадобится? — спросил Говард Нортон.
     — Генетик, самый толковый, который есть. Макс, без него никак — только он способен перевести все на уровень сигнала. Анита. Знаю, она не генетик, но у нее светлая голова и она классный технарь…
     — Я тоже неплохой технарь, — подал голос МакЭлрой.
     — Ты лучше пока вообще молчи, — сказал я, спиной налегая на дверь моего отдела.
     — Он скоро остынет, не принимайте на свой счет, — услышал я слова шефа.
    К моему удивлению там уже сидели все, кого я только что перечислил. Шеф никогда не перестанет меня удивлять.
     — Внимание, ищем ребенка, ФБР нужна наша помощь. Майк, — обратился я к генетику, — это тебе. Нам нужна кровь идентичная вот этому анализу, — я выхватил из папки генетический анализ сына президента МакБрайта, — это кровь отца, это матери, — я выставил два контейнера с пробирками.
     — Почему не воспользоваться кровью отца? Ты же сам сказал, что девяносто девять процентов достаточно…- тихо спросил шеф.
     — Потому что все НЛО тогда ринутся к Белому дому. Мы не можем биться с погрешностью в настройках, проще внести ее в кровь, — так же тихо сказал я, — там в обоих случаях есть уникальный ген, и именно их сочетание в крови мальчика дает еще более уникальное соединение, которое и станет необходимым для поиска маркером, — я повернулся к группе, — приготовьте накопители. Работы много, времени мало. Майк, пошел, — я кивнул на уже приготовленный для генетика герметичный отсек и парень с кивком ушел, — Макс, пока он работает, ты должен понять, как перевести код крови на уровень резонансного сигнала. Разберись, что для этого надо, тебя всем обеспечат.
     — А кто этот ребенок? — Макс явно не хотел отрываться от своих дел.
     — Мальчик, — отрубил я, — иди работать, — я кивнул в сторону его отсека.
     — Анита, ты должна понять, как технически выполнить все, что он придумает. Сделаешь?
     — Да, но он же меня терпеть не может…
     — Значит, будет работать еще быстрее, чтобы избавиться от тебя.
     — Прекрасно, — Анита недовольно повела плечами и ушла к Максу.
     — А я? — агент МакЭлрой явно не хотел отступать.
     — Пока идите к ним, там работы будет выше крыши.
    Агент удалился. Шеф довольно улыбнулся. От его улыбки я почувствовал себя щенком, который, наконец, приволок хозяину-охотнику дичь, а не палку.
     — Куда меня отправишь? — спросил он, разве что за ухом не почесал.
     — Вы со мной, — и я ринулся к себе.
    Если кто и способен вывести меня из тупика, так это шеф.
     — Что с твоим пространственным переходом, Джо? Он нам необходим.
     — Это тупик, а не переход, — я распахнул дверь, — я застрял.
    Я махнул руками на доски и отступил к столу, давая шефу обзор.
    Он неспешно надел очки и, оглядев первую доску, передвинулся ко второй, на его губах снова появилась улыбка.
     — А тут ты молодец, остроумно…
    Только шеф мог видеть юмор в математике. Я смотрел на него как завороженный. Пока все верно… Вот, он потянулся за губкой и обернулся ко мне:
     — Можно?
     — Конечно.
     — Здесь, слишком намудрил, можно проще… — он стер сегмент записи и аккуратно вписал недостающее звено, довольно кивнул, видя, что дальше все стыкуется.
    У третьей доски он застыл. Я видел, как его взгляд бесчисленное количество раз перебегал от начала до конца и обратно. Наконец… Вот то выражение лица!
     — Где? — сразу спросил я.
    Шеф стер еще пару сегментов, сделав свою запись, проследил все еще раз, стер и исправил последнюю строчку.
     — Что еще? — спросил он, закрывая маркер для доски.
    Я не верил своим глазам.
     — Джо, время, — тихо напомнил шеф.
     — Да, простите, — дальше я несся с расчетами по доске как локомотив по рельсам и остановился только когда воткнул жирную точку в конце всех вычислений.
     — Ты не перестаешь меня удивлять, — шеф обвел взглядом мои доски.
     — Это межпространственный переход, — сказал я самому себе, чтобы окончательно поверить в то, что я это сделал.
     — Это грандиозно, Джо, но время идет. Потом насладимся моментом. Что нам понадобится?
    Я всегда параллельно думаю о воплощении, никогда не занимаюсь чистой теорией, поэтому через несколько минут был готов перечень всего, что нам было необходимо, и мы перебазировались в лабораторию с огромным столом. Шеф оглядел уже доставленные Элис детали, которые занимали полстола и сказал:
     — Наверное, Джереми нам не помешает.
    Я кивнул и сам сходил за агентом. Запустив первую тройку настроенных на нас накопителей, мы принялись за дело. Каждый раз, чтобы выйти в реальное время для телефонного звонка или чтобы забрать еду, накопители приходилось выключать.
     — Всегда есть над чем еще поработать, верно, Джо, — шеф моментально заметил мое недовольство этим фактом, мне оставалось только усмехнуться в ответ.
    Я чертил схему за схемой и тут же отдавал их им в работу. Джереми работал быстро и точно, не задавая лишних вопросов: «А это что?» «А это куда?» Изучал схему, набирал детали и работал. Я смотрел на шефа. Он снял пиджак, но остался при галстуке. Чуть поддернув вверх застегнутые на запонки рукава рубашки, он работал просто виртуозно. У него были на удивление ловкие и сильные руки.
     — Я столько приборов собрал, прежде чем стал шефом Нортоном, Джо, — усмехнувшись, сказал он, заметив мой взгляд, — работай.
    Ну, да. Я вернулся к схемам и следил за накопителями. Когда все чертежи были готовы, я занялся финальной сборкой.
     — Ты по-прежнему верен себе, опять что-то невероятно крошечное, — шеф собрал очередной узел и, подняв очки, потер глаза.
     — Отдохните, сэр, — сказал я.
     — Еще чего! Джереми, вам нужен паяльник?
    Я дважды успел сменить накопители, и вот мы, наконец, смотрим на две коробочки на столе.
     — Как будем испытывать? — спросил шеф с азартом.
     — Как обычно — на мне, — сказал я, — так, нужны координаты определенного места. Где сейчас день и нет джунглей… — я ввел координаты Нью-Йорка, пересечение Бродвея и Пятой авеню.
    Поставив приборы на пол, я генерировал переход и шагнул.
     — Твою мать! — сорвалось у меня, когда меня обдало ледяным штормом, и я буквально прыгнул назад.
    Мне даже в голову не пришло, что можно будет так промахнуться, хотя обычно я учитывал все…
     — Что с вами? — шеф смотрел на стекающую с меня воду.
     — Я даже не понял, где я был… Это может быть все что угодно от Шпицбергена до острова Пасхи, — сказал я, стуча зубами от холода и трясущимися руками расстегивая пуговицы прилипшей ко мне рубашки.
    Джереми флегматично коснулся меня рукой и лизнул палец.
     — Соленая.
     — Конечно соленая, там был шторм, — я вытерся и достал из шкафа сухую одежду.
     — Я запрошу метеослужбу, нам надо установить погрешность, — шеф взялся за телефон, — Джереми, — он указал агенту взглядом на мою мокрую одежду на полу.
     — Понял, — агент МакЭлрой отжал воду с моей рубашки в чистую колбу и связался с лабораторией.
    Через пару минут прибежала лаборантка.
     — Установите в точности до минуты, откуда эта вода, — велел ей МакЭлрой и лаборантка исчезла.
    Шеф закончил переговоры по телефону и нашел мне виски.
     — Не спорьте, еще разболеетесь. Что пошло не так?
     — Черт его знает… — я подобрал приборы и вернулся к столу, головная боль начала застилать глаза, — шеф, аспирин, пожалуйста, — попросил я.
    Потянулись минуты ожидания необходимой информации. Голова болела чудовищно. Я предполагал, что такое может быть, но не думал, что так сильно. Прозвучавший в полной тишине телефонный звонок заставил нас вздрогнуть.
     — Да… Да… Спасибо, — шеф положил трубку и тут же зазвонил телефон агента МакЭлроя.
     — Слушаю! Да… Хорошо, спасибо.
     — Гренландия, — сказал шеф.
     — Северо-восточное побережье, — кивнул МакЭлрой и, взглянув на экран телефона, указал на карте точное место, — здесь.
    Я вычислил погрешность, разобрал коробки и снова пробежал по схемам.
     — Джо?
     — Ничего не соображу, голова раскалывается… Надо потом еще отрегулировать мощность поля с учетом веса ребенка на руках…
     — Отрегулируем, сначала разберемся с координатами. Позволь мне, — шеф пересадил меня в кресло и занял мое место у стола.
    Кольцо боли сжимало голову и сужало поле зрения. Аспирин не помогал. Я вызвал Элис, и она принесла мне целый арсенал обезболивающих. Вскоре я смог встать на ноги.
     — Вроде бы сделал, — сказал мне шеф, устранив погрешность в настройках и ловко собирая все обратно, — Нью-Йорк, пересечение Пятой и Бродвея. Принеси мне бублик.
    Я вяло улыбнулся шутке и снова расставил приборы.
     — Не ты, — шеф отодвинул меня в сторону, — по очереди, кто-то должен быть дееспособным. Давай, — кивнул он Джереми.
    Я видел, как агент шагнул в марево и исчез. Казалось, его не было очень долго, но когда он шагнул в лабораторию, прошла ровно минута. Он сделал шаг и встал на колени, обхватив голову. Я всыпал в него горсть таблеток и забрал зажатый в руке бублик.
     — Это мне, — шеф положил бублик на стол, — очевидно у нас проблемы. Ребенок этого не перенесет.
     — Ребенок пройдет сквозь барьер один раз. Вырубает после второго прохода, — сказал я, и Джереми кивнул в подтверждение моих слов, но тут же сжал голову.
     — Сейчас подействует, потерпи, — я отключил накопители.
    Мы уложились в два часа реального времени — с накопителями двое суток, и никто не мог нам сказать, какие побочные эффекты ждут нас от такого долгого использования накопленного времени. Но сейчас не это было главным.
     — Джо, что же делать с ребенком?
     — Вырубить его, — подал голос Джереми, — сделать укол и перенести — пара минут.
     — Шеф — вес, рост, возраст, аллергии, — сказал я.
     — Понял, — шеф уже стоял с телефоном около уха.
     — Пойду, проверю генетика и Макса, — сказал я и вышел.
    Двигался я все еще осторожно, в голове при малейшем резком движении начинало стучать.
     — Джо, с тобой все в порядке? — Анита обеспокоенно усадила меня на стул.
     — Порядок, что у вас?
     — Общий принцип разработали, ждем Майкла.
     — Он с накопителем?
     — Да, — кивнула Анита.
    Значит, к нему пока нельзя.
     — Макс, переходите к модификации НЛО. Накопители еще нужны?
     — Не помешали бы, суток на трое, — прикинул непривычно сговорчивый Макс, видно я действительно выгляжу паршиво.
     — Хорошо, сейчас будут. Давно он закрылся? — я кивнул в сторону отсека Майкла.
     — Одновременно с вами.
     — Как только выйдет, сообщи мне.
     — Хорошо. Вы все сделали? — Анита помогла мне встать.
     — Да, мы готовы.
    Она только покачала головой и проводила меня до коридора.
   
   
    3. Боевое крещение
   
    Майкл вышел через час после моего визита. Анита тут же вызвала нас.
     — Готово, — генетик едва стоял на ногах, — если не получится, материал еще есть.
     — Хорошо, давай, — я бережно забрал ампулку, а МакЭлрой подхватил Майкла и осторожно посадил в кресло.
     — Передохни пока, — сказал я ему и направился в другой отсек, — Макс, погнали, командуй!
    Я знал НЛО как никто другой и без меня на этом этапе работы тоже не обошлось. Надо было встроить в аппарат крошечный блок с программным обеспечением и блок памяти. Я возился с прибором с огромной лупой на глазах.
     — Анита, ты превзошла даже меня, — пробормотал я, действуя в пределах микронов.
     — Это комплимент или я все испортила? — она реально устала, раз не распознает иронию.
     — Комплимент, — успокоил ее я, продолжая работу.
     — Макс, как у тебя?
     — Машины обрабатывают данные, нужно время…
    Вот бы еще машины могли действовать в пределах зоны накопителя, мелькнуло у меня. И как бы это сделать? «Угомонись, Джо»! — одернул я сам себя и сосредоточился на работе.
     — Макс, долго еще? — снова не удержался я.
     — Джо, на меня одного молотит сервер всего института, отвяжись!
     — Время поджимает, — я смотрел на табло часов и медленно ползущую шкалу обработки данных, — это еще надо будет в НЛО закачать…
     — Мне осталось верхом на него сесть! — Макс махнул на системный блок.
    Если этот экземпляр не подойдет, времени на зашифровку другого просто не останется…
     — Джо, пойди, перекуси чего-нибудь и Аниту захвати, давай, — шеф почти вытолкал меня из отдела.
     — Ты можешь мне сказать, над чем мы работаем? — спросила Анита, вяло жуя бутерброд с сыром и запивая его кофе.
     — Надо найти ребенка, это все, что я знаю.
     — Хорошо, — кивнула она, и устало потерла лоб.
     — Ты можешь пойти подремать, та инквизиторская кушетка все еще стоит в подвале, — улыбнулся я и коснулся ее щеки.
     — Нет, если я сейчас лягу, уже не встану. У нас работы полно.
     — Собственно, мы все собрали. Макс все загрузит и все — наша партия закончена. Ты можешь вообще поехать домой, не о чем волноваться.
    Видит Бог, ей хватило событий прошлого месяца, я не хотел, чтобы снова переживала этот кошмар.
     — Хорошо, спрошу еще шефа на всякий случай и поеду.
    Конечно, шеф отпустил Аниту сразу и на все выходные.
    А у нас закончилась обработка данных.
     — Давай НЛО, — Макс протянул руку и подключил аппарат к компьютеру, — ну, поехали…
    Шкала загрузки скользнула за три секунды.
     — Макс, ты — гений! Шеф, мы готовы! — я быстро закрыл крышку тарелки, — Макс, на выход!
     — Вертолет на крыше, — сказал агент МакЭлрой.
    Мы погрузили тщательно упакованные приборы и снова полетели на восток.
    У нас была неплохая фора по времени. Только бы все сработало… Я не заметил, как провалился в сон, меня разбудил шеф.
     — Прибыли, — сказал он мне и легко выпрыгнул из вертолета.
    Нас ждали, и все уже было готово. Они создали настоящий Центр для этой операции, оборудованный всем, что только может быть. Макс, оглушенный происходящим, завидев компьютеры, почувствовал твердую почву под ногами и, не дожидаясь указаний, занял место за центральным пультом.
    Я распаковал НЛО, и мы связали его с теми, что уже были в воздухе.
     — Выпускай, — кивнул Макс, и наш флагман устремился в небо.
    Тарелки зависли над Белым домом на мучительные пять минут. Если они ринутся сюда, будет конец всему… Но вот они устремились на юго-восток, и мы облегченно выдохнули. Макс отслеживал их полет, непрерывно получая данные с самих тарелок и со спутников.
     — Они остановились, — озвучил Макс происходящее, и все повернулись к экранам.
     — Невидимый режим, — машинально скомандовал я.
     — Джо, заткнись. Они уже давно невидимы, я тоже знаю, что делаю…
    Макс неотрывно следил за действиями тарелок.
     — Так, окрестности Солсбери на юго-востоке, — Макс непрерывно получал и выводил на экран новые данные, — они окружили какой-то сарай. Включаю сканирование… Пять человек, четверо вооружены… автоматическое оружие… масса пятого значительно меньше массы остальных… Анализ генетических данных объекта…
    Все замерли. Господин президент, казалось, перестал дышать. Не знаю, что бы я чувствовал на его месте. Когда взяли Аниту я обезумел, а это ребенок, твоя кровь и плоть…
     — Это наш объект, максимальное совпадение, — едва Макс произнес эти слова, понеслись команды.
     — Джо, нам сюда, — МакЭлрой положил мне руку на плечо и вывел из комнаты, — никто не должен этого видеть, — он ввел меня в совершенно изолированную комнату.
     — Согласен, но мне нужные точнейшие координаты, и что делать с охраной?
     — Мы подумаем, пока настраивай технику, я сейчас вернусь.
    Он вернулся с шефом, пуленепробиваемыми жилетами и парой автоматов.
     — Это… — я смотрел на оружие.
     — Я пойду первым, ты следом. Это на всякий случай, — он положил один автомат рядом со мной, — ни в чем не сомневайся, действуй быстро, как и проговаривали. Помни, чтобы ни случилось, ты должен вынести оттуда ребенка. Ты понял?
    Масса вопросов вертелось у меня в голове. А что делать, если тебя ранят? Что делать, если тебе не удастся нейтрализовать там всех? Я не солдат, я даже стрелять из этого не умею…
     — Так, краткий курс, пока ждем координаты. Предохранитель, курок, магазин. Отдача сильная, не упирай в плечо. Если я буду жив, не зацепи меня. Все. Жилет, — он протянул мне пуленепробиваемый жилет и начал облачаться сам.
    Шеф помог мне затянуть ремни.
     — Джо, соберись.
    Только это я в последние сутки и делаю — собираюсь и держу себя в руках. Внутри все мелко дрожало и никакие слова не помогали от этого избавиться.
     — Джо, дыши, — Джереми серьезно смотрел на меня, — дыши медленно: вдох — выдох, вдох — выдох…
    Я последовал совету, и сердце перестало частить. Джереми вышел и вернулся с координатами и точным последним местоположением каждого в этом чертовом сарае. Я определил оптимальное место выхода, рассчитал поправку и ввел координаты.
     — Ты выйдешь здесь, — показал я на схеме, — трое прямо перед тобой, один слева. Ребенок здесь. Я иду следом, постараюсь прикрыть.
    Джереми оценил расстановку сил и кивнул.
     — Оптимальное решение, — сказал он и поднял автомат, — заводи.
    Я генерировал переход, и он шагнул, я шагнул следом…
    Шум от стрельбы перекрыл все, я начал палить влево едва ступив ногой на землю. МакЭлрой вскинул автомат и поднял руку, я прекратил стрельбу и понял, что больше никто не стреляет. Я разглядел ребенка сквозь дым.
    Он сидел в углу, сжавшись и обхватив голову руками.
     — Джо, быстрее, — Джереми сменил магазин, с улицы слышались крики.
    Я подхватил мальчика, присел у перехода на колено, поставил ребенку укол и шагнул в переход.
     — Закрой портал! — услышал я крик МакЭлроя и вновь начавшуюся пальбу…
    Я встал на пол и упал на колени, прижимая ребенка к себе.
     — Джо, все хорошо… Отпусти, давай, — шеф и личный врач президента с трудом разогнули мои руки, я так боялся выронить мальчика, что их просто свело судорогой.
     — Джо, ты молодец…
    Боль уже рвала мое сознание в клочья.
     — Он там остался один… — пробормотал я и отключился.
     — Джо…Джо…
    Мое имя пробилось к моему сознанию. Мерзкий запах ударил в нос.
     — Джо…
     — Где я? Мальчик? Джереми? — я открыл глаза и тут же болезненно зажмурился.
     — Лежи, все в порядке. Мы все еще в Белом доме. Ребенок в порядке, агента МакЭлроя вытащил спецназ, его уже везут сюда. Всех, кто остался в живых, арестовали. Никто не ушел. Ты молодец, Джо… Тебе поставили капельницы, скоро будет легче.
     — Надеюсь, — пробормотал я, проваливаясь в забытье.
   
   
    4. Спасательная операция
   
    Когда я очнулся, казалось, что прошла вечность, но, взглянув на часы, я понял, что был в отключке всего два часа.
     — Привет, как ты? — услышал я голос МакЭлроя и повернул голову.
    Он сидел на соседней койке с перевязанным плечом.
     — Все закончилось? — спросил я.
     — Да, наши выиграли, — усмехнулся он.
     — Тебя зацепило? — я смотрел на его повязку.
     — Да, немного, ерунда. Ты как?
    Я прислушался к себе и осторожно сел. Все поплыло перед глазами, но боль притупилась и отступила куда-то вглубь головы.
     — Вроде, получше…
     — Только без резких движений, — поднял руку Джереми.
     — При всем желании не смог бы… Черт, меня как будто асфальтным катком утюжили…
     — Джо, тут такое дело…
     — Что? Что-то с мальчиком?
     — Нет, там все в порядке, успокойся. Это… Нортон.
     — Что с ним? — я встревожил не на шутку.
     — Он сам никогда не скажет и никого не попросит…
     — Джереми, ради Бога, не тяни резину!
     — Помнишь тот шторм, в который ты попал?
     — Да-да, дальше!
     — Там застрял его сын — Пол. Корабль терпит бедствие, к ним не могут подобраться.
    Пол? Всплыл образ с фотографии на рабочем столе Нортона. Да, идеалист-океанограф, так редко бывающий на суше, что мало кто его видел воочию.
     — Пусть попросит президента, он только что кое-что для него сделал…
     — Во-первых, Нортон никогда не пойдет на это, во-вторых, девяти бальный шторм, судна получившие сигнал о помощи не могут к ним подобраться, — терпеливо повторил Джереми.
    Я понял, что он хочет.
     — Какие корабли там рядом?
     — Китобой и два рыболовных судна.
     — Нет, не пойдет. Есть военные?
     — Эсминец и подводная лодка. Зачем военные?
     — Они держат язык за зубами. Эсминец, — определился я и, забывшись, кивнул, по голове прокатилась волна боли, но я заставил себя думать дальше, — нас смогут перебросить туда?
     — Я узнаю, — МакЭлрой легко спрыгнул с койки и вышел из комнаты.
     — Джереми, ни слова шефу!
     — Само собой, — услышал я из коридора.
    Даже если мы успеем перетащить их всех на другой корабль, как мы объясним СМИ это чудесное спасение? Ведь все в курсе, на сигнал СОС пришло, по крайней мере, пять кораблей. Но есть еще мой прибор для избирательной амнезии… Если применить его к спасенному экипажу и представить героями команду эсминца, все будут в плюсе… Что станет с моей головой после такого количества переходов остается только догадываться, но с другой стороны… Не обязательно же переходить на другую сторону с каждым из них, можно их просто подводить к порталу, а сделать шаг они и сами смогут… Только бы не промахнуться и попасть на корабль, а не в воду…
    Джереми прервал мои размышления.
     — Нас доставят туда в течение двух часов. На эсминце нас ждут.
     — Два часа долго, — я сел, — где моя одежда и приборы?
    Через десять минут я генерировал переход, и мы шагнули на палубу эсминца под шквальный ледяной ветер Арктики.
     — Шеф убьет меня, — сказал я, подобрав коробочки и натянув капюшон.
     — По меньшей мере, — бодро кивнул Джереми.
     — Сколько морфина ты нам вкатил? — я передвигался по палубе, крепко держась за натянутые тросы.
     — Достаточно, чтобы не впасть в эйфорию, продержаться пару часов и пережить еще два перехода, — не смотря на раненое плечо, Мак Элрой довольно ловко передвигался по палубе.
     — Дай, угадаю, ты служил во флоте?
     — Ага!
     — И это твой корабль?
     — Ага!
     — Ладно, давай, найдем подходящее место и займемся делом!
     — Все ждут только тебя, все давно готово!
    Что ж, тогда, погнали!..
    Я плохо помню то, что происходило потом: шторм, поиски членов команды на тонущем корабле, переброска людей через портал… Я действовал механически, отключив все чувства и эмоции — иначе боль и страх парализовали бы меня. Но в одном я не ошибся — шеф был в гневе.
    Он был первым, кого я увидел, когда открыл глаза.
     — Джо, ты как, мальчик мой? — выглядел он уставшим и постаревшим.
     — Нормально, — прохрипел я, — как Пол? — я даже приподнялся.
     — Он жив, не здоров, но жив, — шеф легким нажимом вернул меня на подушку, — он рядом, в палате интенсивной терапии, как и ты, как и Джереми.
    О, как! Я даже огляделся вокруг. Не помню, когда я вообще в последний раз был в больнице, а уж в палате интенсивной терапии…
     — Джо, ты никогда не изменишься, — шеф улыбнулся и покачал головой.
     — Никогда, — подтвердил я.
     — И, слава Богу, — он похлопал меня по руке, и лицо его посуровело, — теперь ты можешь сказать мне, о чем ты думал, черт возьми?!
     — О вас, сэр.
     — Что?
     — Я думал о вас. Вы всегда думаете о нас, об институте, о людях… Обо всем. Кто-то должен был подумать о вас. Пол — ваш сын, ваша кровь и плоть. Зачем, тогда, все это, если мы не можем помочь нашим близким? И неужели вы думаете, что я мог поступить по-другому?
     — Нет, мой мальчик, конечно, нет. Спасибо тебе, — он осторожно сжал мою руку.
     — Вам надо отдохнуть, сэр.
     — Пожалуй, ты прав, Джо. Пожалуй, ты прав… — он встал, — и ты отдыхай.
    Шеф ушел, а я включил телевизор..
    Мы сделали это. Я смотрел новости, репортаж из президентской резиденции, где экипажу эсминца вручали награды и повышали в званиях командный состав. И я был рад, что мы сделали это. Пол и его парни сильно пострадали, но они остались живы, а это много стоит…
    Аромат духов накрыл меня прежде, чем я увидел ее. Прохладная рука опустилась на мой пылающий лоб, а мягкие губы, коснувшись моего уха, прошептали:
     — Еще раз выкинешь подобное и ты пожалеешь, что в живых остался…
     — Клянусь, милая, это в последний раз…
   
    Конец I книги
   
    2013-2014 гг.

 

Дуэль

249 руб.
Купить



комментарии | средняя оценка: 5.00


новости | редакторы | авторы | форум | кино | добавить текст | правила | реклама | RSS

26.03.2024
Итальянского певца Pupo не пустят на фестиваль Бельгии из-за концерта в РФ
На сцене Государственного Кремлевского дворца 15 марта состоялся концерт «Большой бенефис Pupo. В кругу друзей» с участием известных российских артистов.
26.03.2024
Русский Прут. Красную армию не остановил даже «майор Половодье»
Гитлеровские войска от русских прикрывали не только грязь и бездорожье, но и шесть (!) рек — Горный Тикеч, Южный Буг, Днестр, Реут, Прут, Сирет. В течение месяца эти реки были одна за другой форсированы частями 2-го Украинского фронта.
25.03.2024
Кастинг на фильм про Жириновского возобновят из-за ареста Кологривого
Андрей Ковалев уточнил, что съемки фильма затормозились и скоро будет объявлен новый кастинг.