Альманах «Снежный ком»

www.snezhny.com



Повторюша | Ласточка | Мистика |

Повторюша - Ласточка

Я лежал в кровати, уютно накрывшись шерстяным одеялом. За окном стоял лютый мороз, и мне становилось холодно от одной только мысли о том, чтобы высунуть из-под него ногу или руку. Зимнее солнышко озарило своим ярким светом комнату, заставив ритмично покачиваться стоявший на подоконнике флип-флэп. Я открыл глаза и тут же сощурился. Натянув одеяло с головой, я прислушался к звукам, доносившимся из соседней комнаты. Моя мама только что встала и спешно одевалась, при этом, периодически, довольно-таки громко хлопая дверью старого платяного шкафа. Одевшись, она вышла в коридор, затем открыла дверь в ванную и включила душ. Мне уже не хотелось спать, и я в очередной раз пожалел, что не хожу в детский сад. Было бы гораздо веселее проводить утро и день, играя с другими ребятами, нежели общаться исключительно с тётей, которая приходит, чтобы сидеть со мной. Мама считает, что дома мне лучше, чем в саду... А я ещё слишком мал, чтобы кто-то поинтересовался моим мнением по данному поводу.
Быстро приняв душ, моя мама прошла на кухню и налила воды в чайник. Спустя несколько минут он закипел, и раздался весёлый и задорный гудок. Летом я постоянно играл во дворе с мальчиком по имени Джордж, так вот у него был свисток, издававший подобный звук. Джордж изображал полицейского, а я — нарушителя, переходившего дорогу на красный свет. Он доставал свой свисток и залихватски дул в него, пытаясь заставить меня остановиться, однако я убегал, а Джордж гонялся за мной по всему двору, не переставая свистеть. А иногда я прижимался к нему сзади, обхватывал руками, и мы ходили вокруг дома, изображая паровоз. При этом Джордж опять же постоянно свистел. Периодически мы менялись местами, и тогда его свисток переходил уже в моё распоряжение. Эх, скорей бы снова наступило лето...
Мама выпила чай, и я услышал громкое звяканье — она поставила чашку в раковину. Теперь она зашелестела бумагами и расстегнула молнию на сумке, наверное, забыла положить туда какие-то документы. Я нашёл в себе силы стянуть с головы одеяло, и даже почти осмелился скинуть его полностью — я был полон энергии, чтобы вскочить и начать играть.
Тем временем мама переместилась в коридор и стала обуваться — каблуки её сапог стучали по паркету, как острые молоточки. Я услышал шелест надеваемой куртки, затем бряцанье ключей, щелчок замка и грохот захлопнувшейся двери. Каждое утро проходило одинаково... абсолютно одинаково.

— Томми, какую книгу тебе почитать? — тётя Рози приторно улыбнулась. Резкий запах её духов заполнил собой всю комнату, так, что у меня начала болеть от них голова. Почему именно она проводит со мной все дни? Неужели бабушка или дедушка не могут приехать ко мне из пригорода?
— Любую... — нехотя протянул я и помотал головой, сам не зная, что хочу выразить этим жестом.
— Мы уже читали с тобой сказки Шарля Перро? — спросила тётя и стала нервно крутить серёжку с крупным голубым камнем.
— Нет, по-моему, не читали... — всё также неохотно отвечал я.
— Что ты такой насупившийся сегодня? — она протянула ко мне свои полные руки и властным жестом усадила к себе на колени. Я чуть было не закашлялся — сладко-едкий запах ударил мне прямо в нос. Тетя Рози громко чмокнула меня в щёку, при этом наверняка оставив на ней отпечаток яркой розовой помады. Я снова замотал головой и брезгливо вытер щёку.
— Ой, недотрога! — надменно хихикнула она.
— Я хочу чая с печеньем! — нашёл я повод слезть с её коленок.
— Ты только недавно пил чай! — глаза тёти округлились. — Если ты не хочешь читать сказки, давай погуляем.
Кивнув, я стремглав кинулся в коридор и принялся натягивать на ноги сапоги.
— Дай я тебе помогу! — тётя Роза склонилась над моими ногами, и подтянула шнурки. — Пора бы тебе уже научиться как следует их завязывать... — пробормотала она. — Ведь развяжутся, наступишь на них и упадёшь.
Затем она зачем-то помогла мне надеть пуховик, хотя я отлично могу справиться с этим и сам. Натянула поглубже шапку, одела варежки и открыла дверь. Она громко захлопнулась вслед за нами, нарушив ленивую полуденную тишину.
Последующий день оказался точно таким же, как и предыдущий. Собственно, все дни страшно похожи друг на друга. Утром мама принимает душ, завтракает и уходит на работу. Вскоре приходит тётя Рози, кормит меня завтраком, читает сказки, затем ведёт гулять. Потом мы с ней обедаем, она включает мне мультики, а сама начинает долго-долго разговаривать по телефону с подругами. Не понимаю любовь взрослых людей к телефону — по-моему, говорить по нему безумно скучно — невозможно ведь прыгать и играть друг с другом, сидя по разные концы провода...
Зима показалась мне достаточно короткой: декабрь, рождественские праздники, февраль, и уже март. Мы с тётей Рози стали гулять дольше и задерживаться на улице до шести-семи часов вечера. Ещё немножко, и наступит долгожданное тёплое лето. У мамы будет отпуск, и, наверное, мы полетим с ней куда-нибудь на курорт. Впрочем, лучше я останусь здесь и допоздна буду играть во дворе с Джорджем. Хотя, меня, как обычно, никто не спросит.
Весенним утром я проснулся очень рано, ещё до того, как мама встала с постели. Я с наслаждением потянулся и протёр глаза. Сегодняшний день выдался достаточно пасмурным, однако галдящих за окном воробьёв это, похоже, ничуть не смущало. Я подбежал к окну и начал тихонько напевать себе под нос. Маленькие пушистые комочки, сидящие на, пока что, голом кустике, с любопытством посмотрели на меня и испуганно притихли. Я приветственно помахал им рукой, но они решили, будто я прогоняю их, и, как по команде, вспорхнули и улетели. За стеной раздалось монотонное пиканье будильника. Мама вскочила с кровати, несколько раз хлопнула дверцами шкафа, и я услышал шум включившейся воды. Меня распирало от энергии, и я принялся прыгать по комнате. Не прошло и минуты, как дверь распахнулась, и на пороге появилась мама в халате.
"Ты что шумишь? Люди спят ещё, ложись в кровать! " — строго проговорила она и направилась в ванную.
Я наморщил лоб и поплёлся к постели. Забравшись под одеяло, я долго прислушивался к плеску душевой струи, и в какой-то момент мне показалось, что он напевает убаюкивающую мелодию. Я зевнул и прикрыл глаза, намереваясь дождаться ухода мамы, встать и продолжить прыгать.
Стало тихо. Мама вышла из ванной, поставила на плиту чайник и включила фен. Я стал мечтать о грядущем лете и следующей осени, когда я стану совсем взрослым и пойду в школу. Грёзы пчелиным роем кружились в моей голове, я расслабился, и незаметно для себя погрузился в сладостную дрёму.
За стеной раздалось пронзительное пищание будильника. Я молниеносно открыл глаза и потянулся. Я услышал, как мама встала с кровати и резко хлопнула дверцей старого шкафа. Затем выбежала в коридор и включила душ. Я непонимающим взглядом посмотрел в сторону окна и увидел, что занавески уже распахнуты — верно, ведь сегодняшним утром я подбегал к окну и смотрел на воробьёв. Я взглянул на часы — они показывали двадцать минут девятого, а мама обычно выходит из дома в восемь часов. Так она ведь уже вставала сегодня. И принимала душ, и обувалась в коридоре. По моему телу пробежала неприятная колючая дрожь. Я укрылся одеялом с головой, и внимательно прислушался к шуму воды. Может, мама почувствовала себя плохо, вернулась, и решила поспать ещё полчаса? Тогда зачем ей снова мыться?
Плеск воды прекратился. Мама прошла на кухню и зажгла конфорку. Каждый звук эхом отдавался в моей голове — мне захотелось выйти в коридор и проверить, кто там орудует на кухне, но от одной только мысли об этом у меня бешено застучало сердце. Хотя... кто там может быть, кроме моей мамы?
Мама выпила кофе, и с шумом опустила чашку на дно раковины. Затем стала обуваться в коридоре. Я услышал звяканье связки ключей, их поворот в замке... и резкий хриплый кашель. Неужели мама и впрямь заболела? Но даже будучи простуженной, она не может издавать такие глухие хрипящие звуки. Дверь открылась и тут же захлопнулась, причём с таким грохотом, что подо мной вздрогнула кровать. Я вцепился в края одеяла и тихо заскулил от страха. Впервые в своей жизни я с таким нетерпением ждал прихода тёти Рози.
— Почему ты не хочешь есть? — спросила тётя Рози, протягивая мне тарелочку с печеньем и конфетами.
— Сегодня утром кто-то ходил по комнате после ухода мамы! — испуганно выпалил я, и от волнения чуть не выронил из рук чашку с горячим какао.
Тётя Рози на секунду остолбенела, и её ярко накрашенные глаза округлились, однако она быстро пришла в обычное для себя спокойно-безразличное состояние.
— Ну что ты там выдумываешь, Томми? — весело спросила она. — Кроме тебя и мамы никого в квартире нету. И быть не может. Наверное, не стоило мне читать тебе вчера страшных сказок Перро! — с этими словами она потрепала меня по щеке, что меня всегда невыносимо раздражало. Я понял, что продолжать разговор на эту тему бесполезно, и замолчал.

Последующую ночь я не мог заснуть. Перед сном я подкрался к маминой кровати и внимательно осмотрел её — не прячется ли под одеялом или под ней самой таинственная незнакомка? Затаив дыхание, я наклонился к самому полу и трясущейся рукой приподнял край свисающего одеяла. Там никого не оказалось — лишь несколько запылившихся коробок с конструкторами и чемодан со старой маминой одеждой.
— Ты что там ищешь? — мама подошла ко мне, подхватила и взяла к себе на руки. Я вцепился в её спину, не желая ни на минуту отпускать от себя.
— Мама, кто-то сегодня ходил по дому после того, как ты уехала... — неуверенно проговорил я.
— Наверное, это соседка сверху. Она выходит на работу чуть позже меня. А ранним утром все звуки раздаются так, что кажется, словно всё происходит в твоей квартире. — успокаивающим тоном сказала мама и с любовью чмокнула меня в нос.
На какое-то время я успокоился. А ведь и впрямь, наверное, это всего лишь соседка. Но я отчётливо слышал, что вода шумела именно в нашей ванной. И чайник ставился на нашу плиту. На нашу!
Я не решился выключить свет ночника, хотя никогда прежде не боялся темноты. В моём воображении возникла противная сморщенная старуха, которая копирует действия моей мамы и прямо сейчас войдёт в мою комнату, чтобы продемонстрировать своё уродливое лицо. А вдруг это был призрак моей давно умершей бабушки? Но в таком случае, зачем ему пить кофе и принимать душ?
Под утро я всё-таки сумел погрузиться в сон, однако, как только услышал за стеной звонок будильника, резко сел на кровати и стал прислушиваться. Мама выключила будильник, затем раздался топот её шагов и скрип половиц. У меня в горле всё пересохло, я схватил стаканчик с компотом, который поставил вчера вечером на тумбочку, и начал жадно пить. У меня неприятно заныло в животе, а сердце готово было выскочить наружу. Я даже прислонил к нему ладонь, чтобы не дать возможности прорваться сквозь грудную клетку.
Раздался шум мощной водяной струи. Я на цыпочках прошёл в коридор и увидел мамину сумку, висящую на дверной ручке. Приоткрыв дверь в мамину комнату, я обнаружил, что её одежда была аккуратно повешена на спинку стула. Вода выключилась, и мама быстро прошла в комнату, при этом чуть не сбив меня с ног.
— А ты почему не спишь? Опять придумываешь себе, что кто-то вместо меня ходит по квартире? — она рассмеялась, достала из ящичка фен и стала сушить волосы. Я стоял, как вкопанный, боясь отпускать её на работу и оставаться одному.
— Пойди, поспи ещё, Томми. А к десяти часам придёт тётя, — ласково проговорила мама.
— Мама, а ты вчера не кашляла? — внезапно спросил я.
— Нет, я не кашляю... Говорю тебе, это была соседка сверху. Очевидно, у неё снова разыгрался бронхит.
«Наверное, это всё-таки была соседка», — неуверенно подумал я, и побрёл к себе в комнату.
Мама досушила волосы, выпила кофе и начала обуваться. Ключ два раза повернулся в замке, а затем раздался громкий хлопок. Я набрал полные лёгкие воздуха и с шумом его выдохнул. Наверху послышался беспокойный топот — вот это уже точно звук соседкиных шагов. Значит, вчера я себе чего-то нафантазировал. Я спрыгнул с кровати и радостно заскакал по полу — все страхи разом остались позади. Я бегал кругами, подпрыгивал, и пел песенку из мультика про Чипа и Дейла. Я подбежал к окну и энергичным жестом распахнул занавески — весёлой расцветки шторы, на которых были изображены персонажи сказки о Белоснежке. Широко раздвинув их, я нарочито громко поприветствовал сидящую на подоконнике синичку. В этот момент прямо за стеной раздался звонок будильника, от которого я чуть было не рухнул, как подкошенный.
Кто-то встал с кровати и резко захлопал дверцами шкафа. Тяжёлые шаги сотрясали бетонный пол — мне показалось, что этот кто-то еле слышно, глухим и сиплым голосом мурлыкал какую-то песню. Потом он зажёг свет в ванной, закрыл задвижку, и включил воду. Я в панике распахнул окно и посмотрел на землю. Второй этаж, не слишком высоко. Если сейчас ко мне войдёт страшное чудище — придётся прыгать вниз. Я зажмурился и забрался на подоконник.
Гул воды прекратился. Кто-то с неимоверной силой опустил на плиту чайник и затопал по кухне. Я решил похлестать себя по щекам в надежде проснуться — однако отчётливо осознал всю реальность происходящего. Тем временем Повторюша (почему-то я назвал её столь безобидным, даже забавным прозвищем) вышла в коридор и стала обуваться. Металлическая дверь со скрипом открылась и закрылась. Я включил на полную мощь телевизор и забился под одеяло. К приходу тёти Рози я так и не решился выбраться из кровати.
— Ты не заболел? — она обеспокоенно положила руку мне на лоб.
— Опять кто-то ходил по дому. Она повторяет все действия мамы. Останься со мной, тётя, проверь это... — заныл я.
— Томми, если бы кто-то ходил по дому и повторял всё за твоей мамой, то рядом с раковиной стояли бы две недавно вымытые чашки из под кофе, а я вижу только одну, — сказала тётя, обойдя всю квартиру, и вернувшись в мою комнату.
— Но правда, кто-то ходит. Это не соседка, звуки раздаются в нашей квартире... — несмело продолжил я, заранее понимая, что разговор не возымеет ни малейшего смысла.
— Эх, Томми... Никого тут не может быть, — тётя Рози улыбнулась, но уже несколько раздражённо. — Вставай, завтракай, потом пойдём погуляем.

Я бы отдал всё, ради того, чтобы моя мама больше никогда не уходила на работу. На следующее утро, как и во все последующие, происходило то же самое: вскоре после её ухода, Повторюша вставала с кровати, доставала из шкафа одежду и шла в ванную. Иногда она хрипло кашляла, а однажды противно захихикала, очевидно, замерев прямо перед дверью в мою комнату. Перед сном я стал пододвигать к двери тумбочку, чтобы в случае чего у меня было время открыть окно, взобраться на подоконник, и выпрыгнуть на улицу. Один раз я набрался смелости, и тут же после её ухода подбежал к окну, ожидая, когда она выйдет из подъезда, однако лишь через десять минут увидел неспешно выходящего соседа снизу, ведущего на поводке своего пуделька. Куда же тогда делась она? Мне кажется, что я живу в страшном сне. Недавно я упросил тётю Рози остаться с нами ночевать, и именно в то утро Повторюша не дала о себе знать — после ухода мамы и вплоть до позднего утра в квартире стояла ничем не нарушаемая тишина. А следующим утром, когда я вновь остался один, всё повторилось заново. Потворюша также ходит по квартире, моется, и завтракает — и я буквально молюсь о том, чтобы она не решила однажды войти в мою комнату. И, как бы мне ни было любопытно взглянуть на неё... я точно знаю, что никогда не осмелюсь этого сделать.